— Мы идём в квадрат дельта. Если это даст нам возможность попасть на борт этого исполина — мы используем эту возможность на всю. Товарищ майор. Сможете расчистить нам хороший коридор?

— Так точно, — сказав это, Таня прикоснулась к одной из панелей, её талисман начал источать странный свет, который постепенно переходил на стены, на оборудование и на орудия. Вскоре весь «Арбалест» сиял этим странным светом.

— Все орудия полностью готовы! — сообщил главный артиллерист Картечник, повернувшись ко мне.

— Огонь из всех орудий! — скомандовал я и космос вокруг нас буквально озарился мириадами взрывов. Красные точки на радаре, обозначавшие врагов в один момент исчезли. — Сколько?

— Шесть сотен судов разных классов одним залпом… — в голосе Грапала слышался неподдельный страх. — Да что вы за чудовище, Мифрил?

— Нет времени на разговоры! «Натиск»! Штерн! На связь!

— «Натиск» в канале!

— Штерн тут, Уберкапитанишака номер два! — отлично. Павел и Штерн лишних вопросов не задают. Значит можно опустить объяснение того, как так получилось, что практически весь флот противника исчез с радаров всего за одно мгновение.

— Наша основная задача — любой ценой прорваться на баржу противника и нейтрализовать главные орудийные системы. Штерн, попробуй проделать брешь в их кинетическом барьере, чтобы мы могли проскочить и взять эту хреновину на аббардаж.

— Слушаюсь! — радостно ответила она. Если уж и она своими сверкрупнокаллиберными орудиями не сможет проделать дыру в щитах этой крысы, то объединённым силам трёх государств, а именно Российской Империи, Империи Гемм и Конфедерации, фактические и технические главнокомандующие которых сейчас находятся непосредственно на «Арбалесте», даже и пытаться не стоит. Тем более, что эта махина ведёт ответный, а главное, результативный, судя по поминутно разлетающимся в мелкие щепки кораблям всех трёх сверхдержав, ответный огонь. И вот гремит выстрел из всех орудий «Опекуна». Кинетический щит сминается и трескается под натиском снарядов, но выдерживает.

— Штерн, долбани ещё разок… — мимолетно бросая взгляд на огромную, но чуть ли не в два раза меньше баржи противника, тушу «Опекуна, вижу, как вся электроника на нём гаснет, а сам он начинает крениться на правый борт, сносимый силой отдачи собственных орудий. Только не сейчас…

— Сид… — Штерн возникла рядом со вной как голограмма, прерываемая помехами от плохой связи. — Есть один нюанс… я… я могу шандарахнуть так, что аж мать в гробу перевернётся, но только раз в семьдесят два часа из-за высокой нагрузки на энергетические уста… — только и успела сказать она, прежде чем отключиться на совсем. Чёрт. Нельзя упускать то, чего Штерн добилась ценою собственных энергоустановок.