— Шо, мож за освобождение того? — спросил вернувшийся Егорыч, выразительно глядя на очкарика.

Тот подскочил, открыл один из серверов и вытащил бутыль коньяка.

— Заначка… — пояснил он. — Только Люсе не говорите.

— Ты мне, кстати, должен, помнишь? — сказал я.

— Нет. — Глаза под стеклами очков удивленно заморгали.

— Блять, Валера, по-хорошему, тебя грохнуть бы надо за твои подставы! ФСБшник гребанный!

— Харош ссориться! — гаркнул Егорыч и присосался к бутылке.

— Эй, хватит! — одновременно выкрикнули мы с Валерой.

— Хде ищчо фашисты клятые?! — вращая глазами заорал дед. — В атаку! За Сталина!

И пулей умчался наверх.

Валера нажал клавишу интеркома:

— Люсечка, выпусти, пожалуйста, Егорыча в лес. Ему нужно прогуляться.

— Охренеть, как тут у тебя все продумано… — сказал я, приложившись к бутылке и закурив. — Колись давай, что за игру ты ведешь?

Очкарик погрыз ноготь, налил в стаканчик и выпил дозу коньяка.

— Ну, Саня, понимаешь… я не могу…

— Задрал сиськи мять! — заорал я, схватив за грудки и от души встряхнув тщедушное тело. — Тут все из-за тебя головой рисковали! Я, Егорыч, Вован! Там наверху такая война развязалась, а ты сидишь, сука четырехглазая, в тепле, конину жрешь, да дрочишь на порнуху, блять! Залупа ты очкастая, а не офицер Федеральной Службы Безопасности!

— Саня…

— Пошел нахуй!

Схватив бутылку, я залпом влил в себя остатки. Валера, отпрянув, упал на стул, медленно снял очки. Тощие пальцы принялись тереть покрасневшие глаза.

— Ты прав, Саня… — Он поднял голову. — Никакой я ни офицер…