Перед тем, как поглотила багровая тьма, услышал:

— Заебок, хули! Саньку подгоню, ебта! Вот братка обрадуется, гы-гы-гы!

Вован! Как снаряд из гаубицы, меня швырнуло в привычное тело. Я заморгал, приходя в себя. Еще болит бок, куда вонзилось копье. Долбанные глюки! Пора с этим завязывать. Чтобы немного прийти в себя, решил закурить. Сердце до сих пор колотится, словно по нему катится железнодорожный состав. Из пачки «элэма» на меня одиноко посмотрела единственная сига. Эхэ-хэх… а ведь хотел выкурить после ужина. Ладно, похрен на экономию… после такого-то стресса! Подкурив сигарету, с наслаждением втянул дым. Мозг привычно прикинул остатки запасов курева. Дома еще восемнадцать пачек. Если не смолить, каждый час, и если Вован не будет постоянно заходить и стрелять — а он будет стопудово — хватит месяца на три. Хреново. Придется у Егорыча стрелять махорку… кстати, где он ее берет?

Скурив до половины, я затушил и аккуратно сложил чинарик обратно в пачку. Отметил, что пальцы перестали дрожать. Черт с ней, с охотой, надо топать в Схрон. Ленка, поди, уже сварганила ужин. Да и отпустило практически. Вроде как.

* * *

— Саш, ты так быстро вернулся? — крикнула Лена с кухни.

— Да, любимая!

Я снял в прихожей амуницию и одежду. Лыжи оставил снаружи, в снежном тонельчике, ведущем к дверям.

— Как охота, поймал кого-нибудь?

Глянув в зеркало, увидел адски расширенные зрачки на всю радужку. Блин.

— Да нормально… только никого не поймал… — стараюсь, чтобы голос звучал естественно. — Оленя только видел… но далеко.

— Ну и хорошо! Ты же знаешь, я не люблю, когда убивают животных.

Ох, уж эти женщины.

— Как там с ужином?

— Еще двадцать минут!

— Окей…

Раздевшись, прошел в комнату. Бля, зачем я посмотрел на ковер? Вместо привычного рисунка, на нем пляшут узоры древних ацтеков или майя. Нихрена не отпустило ведь. Сделав спокойное лицо, я уселся за комп.

— Как там Зюзя? — спросил я, открывая папку с документами.

— Нормально.

— Кормила ее?