– Ваша светлость, а кто знает об этой встрече?

– Его величество говорил об этом со мной лично. Маркиз Шелир знает только о том, что она запланирована и что мне поручено ее подготовить, в подробности он не посвящен… А к чему ты это спрашиваешь?

– Даже не знаю…

– Предчувствие? – совершенно серьезно спрашивает он. Да уж, Урмарен способен принять в расчет и не такие мелочи.

– Не уверен. Может быть, я просто побаиваюсь.

– Ты? – хмыкает граф, – Не может быть.

– Это не тот страх, что перед схваткой…

– Понимаю, – кивает он, переставая улыбаться, потом вдруг решается и говорит: – Значит, так… Официального приглашения не будет, если вдруг вы его ожидали. За вами прибудет карета из дворца, но в ней будут мои люди. Важно, что Сайнел их знает. Вас доставят во дворец, я вас встречу и сопровожу к его величеству. Это будет вторая половина дня, по обычному распорядку в это время император отдыхает и не принимает никого, так что сорвать встречу, по идее, никто не должен.

– Сколько это все должно занять?

– Это уж как получится. Как ты понимаешь, я не могу решать за императора, когда ты ему надоешь, – ухмыляется Урмарен, мы с отцом тоже не можем удержаться от смеха. Граф наконец перестает улыбаться: – А если серьезно, то часа два, может, три. Уж точно не «вошел и вышел». Упреждая твой вопрос, Сайнел, – о чем будет идти речь, я понятия не имею, как и ты.

– Понимаю.

– Возможно, его величество захочет поговорить с тобой наедине. Это я к тому, что следует быть осторожным в своих желаниях и просьбах.

– Я, собственно, думал как раз о том, чтобы попросить его не усердствовать с проявлением своей благодарности…

– Сайнел! – не выдерживает отец. – Остановись! Ты говоришь об императоре!

– Да, – хмыкает граф, – поаккуратнее там. Ручаться, что его величество правильно оценит твой иногда весьма своеобразный юмор, я не могу…

Едва карета графа выезжает за ворота, отец зовет меня в кабинет. Приходится в подробностях рассказать ему, что случилось ночью и что этому предшествовало. Причем забраться в прошлое понадобилось достаточно глубоко. Впрочем, некоторые детали все же не озвучиваются. Когда я замолкаю, на лице старого барона блуждает задумчивое выражение. Не слишком ли я был откровенен? Но он вдруг улыбается, хлопает ладонью по столу и говорит:

– Я рад, что у меня такой сын… Кстати, ты действительно зря переживаешь, что будешь выглядеть перед императором неотесанной деревенщиной. Я видел, как на тебя реагировали люди во время нашей поездки. Среди них были те, кто видел маленького Сайнела. Не все были уверены, что ты действительно мой сын, но в том, что ты по повадкам – настоящий дворянин, не усомнился никто.