— Нет уж, Игорь Сергеевич. Мы так просто не сдадимся.

— Ну, стреляй. — спокойно сказал Кашалотов, — Только чего ты этим добьёшься?

— СКВП не должна существовать в том виде, в котором она есть сейчас!

— Так, а его в целом и не существует. Забыл? Ты мне вот что скажи: это ваших рук дело? По одному ломали нам пальцы. Хотели насолить Раскалову, поди, а он, сукин сын, легко отделался. И мне теперь это дерьмо разгребать. Тогда уж стреляй, красотка. К чёрту всё это. Надоели.

— Матвей, сюда идут! — крикнул Петренко.

Фёдоров тут же отдал приказ агентам ИСПВ охранять вход и никого не пускать, а при попытке прорваться открыть огонь — бить на поражение.

— А вы, значит, дорогой Игорь Сергеевич, продолжаете дело самого Раскалова?

— Как ты до этого докатился, дружок? Ты решил обидеться на весь мир? И отомстить? Вместо того, чтобы работать как все и жить достойно, ты обогатился и отправился порядок наводить?

За дверью послышались несколько выстрелов. Андрей выглянул в коридор, агенты ИСПВ застрелили троих охранников. Сигнализацию Игорь Сергеевич отключил.

— Так и что дальше? — спросил он, — Вот мы с тобой и твоими подружками тусуемся в кабинете босса. Чего ты хочешь?

— Справедливости.

— Справедливости? — переспросил Кашалотов и поднял от удивления брови, — У нас?! Ты серьёзно? Ты как никто другой знаешь эту работу. Неужели твой папочка не рассказывал тебе о том, как они, ради удовольствия отправлялись в другие объекты и устраивали там массовые беспорядки? Или просто так, по приколу, отправлялись чтобы порезвиться за счёт организации с девушками и юношами? Иногда даже против их воли. — он уселся поудобней в кресле, — Или ты, наивная душа, думаешь, что все эти сценарии введены просто так?! Этой справедливости никогда не будет. Её нет, Матвей. Ты стараешься добиться какого-то честного решения. Здесь, в этом мире, это невозможно.

— Но мне это удалось, Игорь Сергеевич. — сказал Матвей и подошёл ближе, не опуская пистолет, — Я создал организацию, где все равны. Где каждый имеет право голоса. И каждый в любой момент может уйти. Я сделал то, чего ни Раскалов, ни вы, ни мой отец не могли сделать десятилетиями. А нужно-то всего лишь было относиться к людям по-людски. Вы этого не хотели. — оперативник покрутил шеей и раздался хруст, — Напомните мне, Игорь Сергеевич, что вы ответили, когда я просил вас помочь перевезти двадцать три человека из объекта К7—217? Двадцать три человека, которых мы использовали ради нашего дела? Которые погибли в муках. Среди которых были дети.

Кашалотов сразу понял о чём говорит Матвей, хоть и прошло много времени.