Когда Марченко вернулся они быстро вышли из комнаты допроса, прошли по коридорам к чёрному ходу и сели в тонированный внедорожник. Сзади лежали металлические створы и провода, Егор выдохнул с облегчением. Через полчаса они оказались за городом, на небольшой полянке, где вокруг не было ни души.

— А где техники? — спросил Егор.

— Они едут. Не волнуйся. Я делаю это на свой страх и риск. Они тоже.

Егор согласился и вышел из машины. Над полянкой опускался вечер, небо окрасилось тёмно-фиолетовыми красками. Насколько смог, Марченко вдохнул свежий воздух. Несмотря на всю боль ему стало так хорошо! В голове промелькнули мысли, как к нему подбежит его сынишка и он скажет мальцу, что никогда его не оставит. Улыбка на лице нарисовалась сама. Он закрыл глаза, наслаждаясь моментом, но из этого момента его вырвал щелчок затвора. Марченко повернулся к своему дубликату, тот держал пистолет, направленный на него.

— Что ты делаешь?! — спросил Егор, — Ты дал мне слово!

— Мне разрешили. — ответил тот, — За то, что я предоставил информацию по нападающим, мне разрешили привезти их сюда. Яне дадут простенькую работу, малец пойдёт в садик. Будет расти и развиваться в нормальном обществе. Только есть ещё одно условие.

— Ты должен избавиться от меня.

Марченко кивнул.

— Техники не приедут, не так ли?

— Прости меня. Но ты знаешь, что поступил бы так же.

— Наверняка. — грустно улыбнулся Егор.

— Я могу позаботиться о них. Скажи мне номер объекта.

— К7—19. В моём кошельке адрес.

— Прощай, Егор.

После этих слов оперативник выстрелил.

Егор Марченко, его дубликат, который попался в лапы СКВП замертво рухнул на землю.

5

5

— Что это вообще такое?! — крикнул Матвей и вместе с дубликатом они спрятались за гигантским корнем одного из сухих кораллов.

Размер выползавшего на них существа соответствовал размеру кораллов. Когда-то это существо, отдалённо напоминающее желеобразный шмоток, обитало в привычной для себя фауне, но испарившаяся вода заставила его эволюционировать и приспосабливаться к внешним условиям. Очень медленно, одним щупальцем за другим оно выбиралось из кустарников, рассекая ил, словно ледокол. Не было видно глаз или пасти, только полупрозрачное, неприятного запаха желе, которое постепенно подбиралось к молодым людям.