Я кивнул:

— Да.

— Но если мы завзятые авантюристы, почему бы не взять Санду с собой?

— Мой внутренний голос протестует, — честно признался я. — Не знаю почему.

— Я хочу рассказать тебе историю. Про одну девушку… Ее отобрали в юном возрасте; эксперты нашли все ее гены в полном порядке. Ее поместили в специальную школу. Вместо обычного образования ей непрерывно твердили о прелестях материнства. К тринадцати годам ее настолько обработали, что она страстно желала только одного — исполнить свой долг. К тому же ей внушили, что она — существо избранное.

Она помолчала с отчужденным и задумчивым видом. Потом продолжала:

— Наконец эта девушка сдала экзамены по акушерству и уходу за детьми, отметала свое пятнадцатилетие и была отправлена в Дом Акеба. Несколько месяцев она жила как в раю — имела все, что хотела, наслаждалась общением, путешествовала и так далее. И конечно, они сделали ее беременной. Хотя и весьма неромантично — в кабинете у врача. Она восхищалась чудом внутри себя. И вот родился ребенок, довольно болезненно в первый раз, но это не имело для нее значения: теперь у нее был прекрасный мальчик и заботы о нем — кормление, уход… Месяц спустя ребенка забрали. Они даже, — она запнулась, голос задрожал, — не сообщили ей об этом. А потом дали двухмесячный отпуск и — обратно. Она должна была рожать по ребенку в год.

Я увидел в ее глазах слезы. Она — это было впервые — плакала.

— И тогда, — продолжала Дилан прерывающимся, чужим голосом, — она кинулась к друзьям за утешением, но все вокруг привыкли к системе или сдались и примирились с ней. Меня это не устраивало, но в какой-то степени я сначала покорилась. Дом Акеба стоит почти на берегу, рядом с гаванью. Я привыкла наблюдать, как охотники выходят в море, и всегда, подобно Санде, мысленно была с ними. Я дружила с ними, но, когда скрыть беременность становилось невозможно, они чурались меня.

Однажды, во время отпуска — после пятых родов — один добрый человек, которого я никогда не забуду, сказал почти то же самое, что и ты сейчас. Он рисковал — и тайно провел меня на судно.

И знаешь — ничего особенного не случилось. Да, мы заметили борка, но другое судно перехватило его. Зато я возродилась, Квин! Я твердо решила изменить жизнь! Если бы не эта поездка, я бы по-прежнему жила в Доме. Рожала детей и смотрела на море. И так же, как Санда, убивала время. Теперь понимаешь?

Я повернулся, обнял ее и привлек к себе.

— Да, Дилан, — вздохнул я. — Когда мы возьмем ее с собой?

— Послезавтра. Не хочу, чтобы на моей совести была еще и смерть ребенка.