Горец сидел на коленях, воткнув серпы в асфальт и опершись на них. Он покачивался из стороны в сторону и что-то шептал. Сойка было бросилась к нему, но её остановил знакомый голос. Нестор.

- Не трогай его!! Он должен сам выбраться, иначе сойдёт с ума и нас всех тут поубивает! Просто говори с ним! Зови его, но не трогай! - старик появился всё так же неожиданно. Выглядел он так же, как и в тот раз. Стетсоновская шляпа на голове, потёртый кожаный плащ, кирзовые сапоги на ногах. Из-за спины торчит ствол винтовки. И тот же чуть печальный взгляд.

Сойка осторожно подсела к парню и начала звать его по имени. Нестор обошёл их и приблизился к остальным.

- Справились. Молодцы. Много жизней повсюду спасли. И за многих отомстили. Сделали то, на что не решался я сам. Благодарить не стану, всё-таки хоть и поганая, но родная кровь. Скажу лишь, будьте здравы, други. И прощайте, больше не свидимся, - он улыбнулся и через секунду добавил:

- Хотя… кто знает, как Улей распорядится. Бывайте, Воины, - старик ещё раз оглядел друзей, некоторое время смотрел на Сойку и Горца, тот уже перестал покачиваться. Перекрестив их и кивнув сам себе, пошёл прочь.

Друзья переглянулись. В этот момент Горец пришел в себя с громким вдохом, будто из воды вынырнул. Тут же огляделся и сфокусировавшись на Сойке, устало улыбнулся:

- Снова вытащила меня… - Сойка всхлипнула, наконец-то это всё закончилось и бросилась ему на шею. Друзья тоже выдохнули.

Да, наконец-то всё закончилось…

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

Ближний Запад.

Окрестности стаба Гвардейский.

Нюхач спросил у Мятного:

- Ощущаешь чего? Что-то у меня Чуйка сама не своя.

Мятный, сидящий рядом на башне БТРа огляделся и пожал плечами:

- Спокойно вокруг вроде.

Группа, в составе двух коробочек, пары пикапов и Урала, возвращалась из месячного удачного рейда. С момента сражения с сектантами прошло уже больше полугода. Стаб восстанавливали всеми силами. Справились месяца за три. Пережили ещё одно нападение заражённых. Через несколько дней после битвы с Килдингами прибыл караван. Скупили у них почти всё. А вести о нападении и о "полосатых" диверсантах разнеслись дальше по стабам, поставив всех на уши.