Снова треск пространства, теперь громче. Вижу мир искаженно, только черное, красное и бурое, других красок нет. Ганк лежит неподвижно. Силуэты соклановцев чуть подсвечены, зато легионеры сияют так, что я едва не слепну.
— Он хаосит, — говорит Анта.
Ее сияние усиливается.
— Впервые такое вижу, — набатом отдает в висках голос Рольфа. — Оборотень в стане рекрутов?
— Так вот что ускоряло завесу, — это уже Фэй. — Она ощутила угрозу — ток хаоса возле Спирали.
Это моя мысль? Что со мной? Смотрю на свои руки и вижу, что они темно-серые, с черными венами.
— Ворота! — скорее рычу, чем кричу я. — Уходите!
Во мне неимоверное количество силы. Я сам — сила, потому успеваю рвануть в сторону Спирали прежде, чем Рольф наносит удар, и там, где я стоял секунду назад, разрывается световой сгусток.
— Не смей, Рольф! — доносится голос Анты. — Возле ворот опасно!
— Его ничего не берет! — возражает Фэй. — Я пытаюсь, но… Нельзя пропустить
Втыкаю ключ в центр силовой печати, она вспыхивает ослепительно-белым, от нее разбегается свет, и створки ворот начинают медленно раскрываться. Сокланы топчутся рядом, ждут, когда они разойдутся настолько, чтобы можно было протиснуться. Бык тянет одну из створок, но та движется с прежней скоростью.
Рольф подает голос:
— Анта, ворота открываются. Надо его остановить.
Я словно отупел. Мыслей нет. Чувств тоже нет. Но еще теплится понимание, что я не хочу быть таким. Я хочу вернуть себя настоящего. Неимоверным усилием воли заставляю восстающего монстра затихнуть, впасть в летаргию. Говорю отчетливее, чем раньше:
— Все внутрь. Быстро.
Зрение становится привычным. Створки разошлись уже достаточно широко, и Бык, держащий на руках Вики, шагает внутрь. За ним запрыгивает Дана, потом Рио, на спине которого сидит Делирий, замыкает Артур.