Раскатами грома раздался фирменный злодейский смех Палпатина. Его поддержали редкие хлопки.
– Знаешь, Энакин, – под взглядом своего бывшего мастера Вейдер как-то усох, вновь превращаясь в Энакина Скайуокера. – Я думал, я многое видел…
Люк закрыл лицо руками, плечи затряслись так, что было непонятно, от чего: то ли от смеха, то ли от ужаса.
– Да, – невозмутимо продолжил Кеноби с самым что ни есть созерцательным видом. – Многое. Театр, к примеру. Любительский.
– Так и хочется сказать: «Не верю!»
– Меня щас стошнит… – простонал Мейс.
– А бабушка где?
Все дружно посмотрели на вновь запрятавшегося в доспехи Энакина. Молнии били каскадом. Оби-Ван скептически посмотрел вниз.
– Да… Империя – это Палпатин плюс электрификация всей галактики.
Окружающие зафыркали. Внизу плескались волны сарказма.
– Теперь я понимаю, что такое – цирк с конями!
Мейс зарыдал, утирая слезы рукавом. Кеноби обвел призраков Силы взглядом.
– Уважаемые мастера! Все согласны, что ситуация складывается критически?
Окружающие дружно закивали.
– Мне это надоело. С каждым годом галактика все больше скатывается в пропасть идиотизма, и терпение мое лопнуло. Предлагаю решить проблему радикально.
Члены Совета Джедаев обменялись многозначительными взглядами. Энакин, вновь ставший Скайуокером, смотрел с завистью: у него было только звание, брошенное подачкой по требованию Палпатина, но не Узы Силы, как у остальных.