Жрец довел меня до комнаты и оставил одного. Не успел я присесть, как в дверь постучали и на пороге возникла Латея.

Она внесла поднос, уставленный блюдами, и маленький кувшин.

– Господин может откушать. Он сегодня устал.

– Это точно.

Я сел за стол, пододвинул поднос ближе и стал не спеша насыщаться, отдавая должное хорошо прожаренному мясу, свежей зелени и сочному винограду.

Латея налила в чашу сок и подала мне. Она с интересом смотрела, как я ем, и улыбалась.

– Что смешного?

– Ничего, господин. Мне нравится смотреть на вас.

Я хмыкнул.

– Слушай, а чем занимаются послушницы в… свободное время?

– О господин! У нас мало такого времени. Мы убираем в храме, готовим еду, шьем одежду. Нас учат читать и писать. Мы прислуживаем знатным гостям, услаждаем их песнями, разговорами и ласками.

– Значит, я – знатный гость?

– Да, господин. – Латея подошла ближе. – Мне нравится служить вам.

– Да?

– Господин очень сильный, храбрый воин. Я слышала, так говорил настоятель.

– Настоятель очень великодушен…

– О да! – С жаром подтвердила она. – Он разрешил мне родить от тебя сына.

Я провел рукой по ее пышным волосам, представляя себя в роли отца. Впрочем, дети, рожденные в храме, считаются детьми бога.

«В этом качестве мне еще не доводилось выступать. Роль бога слишком беспокойна».