– Да, я видел, как вы обнимались.

– Что поделаешь. Она моя племянница.

– Значит, с королем вы…

– Моя супруга и покойная королева – двоюродные сестры. Похищение Кианы для меня еще и личная трагедия.

«А также дополнительная причина ускорить поиски маркиза. Кровная связь иногда сильнее государственных интересов».

Герцог вертел тонкий прутик и неотрывно смотрел на пламя костра. Огонь показывал завораживающий танец, ежесекундно принимая самые причудливые формы.

– Днем приехал гонец, – нарушил молчание Владин. – Завтра мне необходимо быть в Труане. Туда прибывает король.

– Труан – это где-то тридцать-тридцать пять верст западнее Винтисты?

– Да. Король приведет еще один полк.

– Можем ли мы поехать вместе с вами?

– Разумеется. Я хочу порадовать короля – Храм взят, дочь жива. Жаль, что маркиз ушел…

Владин подкинул в костер несколько веток. Я смотрел на горящие угли. До этого времени для разговора с герцогом не было. А он отчего-то решил, будто погоня не удалась. Разубеждать в обратном я его не спешил. Интуиция подсказывала, что не стоит раньше времени раскрывать карты.

– Эти вести хоть немного отвлекут его…

– Отвлекут от чего?

– Стало достоверно известно, что Корхан склонил степняков на вторжение. Два пятитысячных корпуса ждут приказа на границе. Его должен отдать Корхан. Король специально приехал сюда. Он хочет вступить в переговоры с теми дворянами, что еще сражаются на юге. Пообещает им прощение, если они прекратят мятеж и выступят с нами против степняков. Тогда сил будет достаточно, чтобы отразить удар. Пока у нас всего пять полков. Король ведет еще один, да верные нам дворяне выставят отряд в тысячу воинов. Этого мало, чтобы остановить вторжение.

– Да-а, ситуация… – вздохнул я. – Практически, граница открыта, и если степняки ударят, то дойдут до середины королевства, не встречая сопротивления. Храм захватят в первую очередь и будут держать до тех пор, пока не вывезут хотя бы половину сокровищ. Только этим Корхан их и соблазнил, иначе бы они ни за что не полезли – слишком велик риск.

Владин раздраженно ударил по сучку, лежавшему у ног. Тот отлетел в костер, пламя вспыхнуло, сноп искр взвился к небу. Глухой и резкий голос выдал бушевавшую в герцоге ярость:

– Проклятый изменник! Он заслуживает смерти за свои преступления. Боги покарают негодяя, и его голова окажется на колу!

Я отвернулся, скрывая улыбку. Что ж, если боги не услышат столь страстный призыв, то у меня со слухом все в порядке.

Я решил сменить тему.