Я работал во всю силу, не сдерживая себя, и спохватился, только когда занес ногу для добивания третьего супостата. Одного – живым! Нужно же узнать, что происходит.

Третий налетчик вместо удара каблуком по шее получил пинок в солнечное сплетение. Пока он хватал ртом воздух, я проверил других, оттащил их в кустарник, отшвырнул с дороги электрошокер (уже сломанный). Глянул по сторонам. Слева кустарник гуще. И там вроде какое-то строение.

Схватив языка за шиворот, поволок его с дорожки, не забывая смотреть по сторонам. Как бы кто не выскочил. А то шуму не оберешься.

За кустарником стоял небольшой сарайчик, сколоченный из тщательно отесанных и выкрашенных в серый цвет досок. Дверь была без замка. Я открыл ее и в полутьме крохотного помещения разглядел три метлы, две совковые лопаты, два лома и одну большую лопату, которой чистят снег. Владения дворников. Не боятся оставлять инвентарь на улице. О многом говорит такая привычка. Значит, либо люди воспитаны так, что не крадут, либо полиция не позволяет баловать. А скорее всего и то и другое…

* * *

– Ты кто?

Звук пощечины заглушил тихий лепет пленника.

– Кто?

Опять невнятное мычание. Больно или притворяется? Некогда выяснить. Либо он скажет, либо умрет.

При допросе в условиях цейтнота необходимо сразу оказывать сильное физическое и психологическое давление, чтобы сломить волю врага и заставить его говорить. Этому способствует благоприятная обстановка. Противник потерпел поражение и морально надломлен. Он ожидает расправы и хочет сохранить жизнь. Если ему правильно «помочь» раскрыть рот – толк будет.

– Кто ты такой? – четко и раздельно произнес я, глядя ему в глаза.

– Ш-шумахер… – выдавил налетчик.

– Что? Это твое имя? Говори!

– Погоня-ла…

– Зачем напали?

И удар по затылку. Небольшое сотрясение, потеря ориентации, болевое воздействие. И громче:

– Зачем?!

– П-приказали… захватить…

– Кто? – Носком кроссовка по почкам. – Кто?

– С… Спица.