Толика лести, вовремя ввернутая в монолог, выглядит своевременно и достойно. И воспринимается как следует.

Хозяин балагана (имею некоторые основания так его называть) лесть воспринял нормально. И судя по тому, что не указал мне на дверь, точнее, на полуоткрытый полог навеса, моя физиономия не вызвала у него отвращения.

Появление незнакомца вызвало некоторое оживление среди артистов. Я удостоился нескольких взглядов. От просто любопытных до оценивающих и кокетливых (от маленькой циркачки).

Самый пристальный, можно сказать, пронзительный взгляд был у хозяина. Он рассмотрел меня всего с ног до головы. Оценил обувь, накидку, голову, лицо, прическу, руки. Именно в такой последовательности. Вывод, который он сделал, ясен как солнечный день. Прилично, даже богато одетый человек, которому не чужды ванна, мыло и одежная щетка. Такое себе могут позволить только состоятельные люди.

А значит, моя легенда не совсем подходит к внешности. Но… всякое бывает. И отпрыски знатных фамилий иногда бегут из дома, бросив все.

В общем, мы поговорили. В личной палатке хозяина. Под вполне приличное вино (и мне пришлось попробовать местного алкоголя). Начав с дорог и проблем, с ними связанных, мы плавно перешли на другие вопросы. Трудности кочевой жизни, скудные заработки, война и все, что с ней связано, легенды и мифы, страшилки для детей и взрослых…

Чтобы огонь разговора не погас, я послал (через хозяина балагана, разумеется) одного из артистов за кувшинчиком вина, дав пару монет. Сего «топлива» должно хватить на некоторое время.

От палатки до трактира, где сидел Антон, было метров сто пятьдесят. Я не видел его, но знал, что все пока в порядке. В противном случае последовал бы тоновый вызов радиостанции.

Принесенное вино подала танцовщица. Поставила кувшин и два кубка, одарила меня насмешливым взглядом и исчезла. Чтобы не вызвать раздражение хозяина, я даже не посмотрел на нее.

К концу беседы я не только получил массу интересной информации, но и договорился, что смогу поехать на юг вместе с балаганом. Циркачи вроде как хотят вот-вот покинуть городище. Торг подходит к концу и народу будет мало. Смотреть нехитрые представления и платить за них станет некому.

Распрощавшись с артистами, я покинул балаган и не спеша пошел к трактиру, укладывая новости в голове.

Торговцев у трактира не было. Антон стоял у коновязи, разговаривая с каким-то мужиком. Тот что-то увлеченно рассказывал, размахивая руками и надувая щеки. Никак еще одну местную легенду. Когда я подошел, мужик сразу затих, испуганно зыркнул, забормотал под нос и слинял.