Один из мужчин приблизился к лектусу, на котором лежала гостья, и ловко стащил с нее паллу, а затем – и тунику. Склонившись, он стал лизать соски полных грудей. Другой тем временем раздвинув сенатору ноги, запустил руку в промежность. Марцелла прерывисто задышала и стала постанывать.

– Я оставлю вас, – сказала Октавия и вышла. Вслед за ней из комнаты выскочила Касиния.

– Не подведут? – спросила жрица, когда они оказались за дверью.

– Не сомневайся, Великая! – склонилась та. – В своем мире, с их слов, они снимались в «порно». Так называется представление, в котором мужчина публично ласкает женщину. Они сказали, что могут довести до любовного экстаза любую.

– Это всего лишь слова! – отмахнулась Октавия.

– Я проверила! – ощерилась помощница. – Они не врут.

Жрица бросила на нее пристальный взгляд. «Если им удалось заставить кричать Касинию…» – подумала она, и в этот миг из-за дверей донесся вопль. Он повторился еще и затем вновь… Не приходилось сомневаться: так может кричать только обезумевшая от страсти женщина.

– Я же говорила! – ухмыльнулась помощница.

– Что они попросили? – спросила Октавия.

– По два золотых каждому.

– Всего-то? – удивилась жрица.

– И еще позволения совокупляться со жрицами – по их выбору. Они сказали, что им этого очень хочется.

– Пусть! – согласилась Октавия. – Только чтоб другие мужчины не знали.

Касиния склонила голову. Тем временем вопль за дверью стал непрерывным и внезапно оборвался. Жрица с помощницей замерли. Отворилась дверь, и в коридор, на ходу поправляя туники, выскользнули двое мужчин. Поравнявшись с Октавией, они поклонились.

– Проводи! – велела жрица Касинии и вернулась в комнату. Гостью она застала одетой, правда, небрежно. Марцелла возлежала на лектусе и потягивала из чаши вино. Октавия устроилась напротив.

– Ты не солгала, – хрипло сказала сенатор, ставя чашу. – Ты отдашь мне этих двоих, если станешь принцепсом?

– Не сомневайся! – кивнула жрица.

– Я могу обещать подобное и другим?

– Безусловно. Если не поверят, пришли их ко мне.

– Хорошо, – сказала Марцелла. – Я принимаю твое предложение. Но с одним условием, – она подняла указательный палец. – От Флавии ты избавишься сама.