Хотя столь колоссальные потери транспортного тоннажа не являлись безвозвратными, японские морские грузоперевозки получили очень мощный удар, от которого будет трудно оправиться. Тот факт, что в кратчайшие сроки почти половину судов, аккуратно притопленных на мелководье и мало пострадавших от противника, можно поднять, уже ничего не менял. Обеспечивать безопасность коммуникаций армии, воюющей на материке, с потерей Сасебо становилось чрезвычайно трудно.

Крепость Сасебо пала! И это были единственные слова, впечатывавшиеся в сознание у всех, кто слышал или читал в донесениях и рапортах последние новости! Причем если японская осада Порт-Артура продолжалась долгие месяцы и стоила атакующей стороне десятков тысяч жизней и трети от общей численности эскадренных броненосцев, то последний и мощнейший оплот Японской империи на западном побережье был взят с ходу, и русские после полусуток не прекращавшегося боя удержали на плаву все свои корабли. Хотя часть из них и увели на буксирах.

Теперь у империи в водах, примыкавших к Японскому морю, оставалась только, по сути, осажденная передовая база Мозампо, с весьма скромными ремонтными мощностями стоявших там плавучих мастерских «Кото-Мару», «Миике-Мару» и специального транспорта флота «Дзинсен-Мару». А для проведения докового ремонта, в случае возникновения такой необходимости, нужно было идти вокруг Кюсю во внутреннее море или Йокосуку.

В условиях отсутствия господства на море, учитывая явную слабость береговой обороны Мозампо, по сравнению с Сасебо, сам пункт базирования становился весьма сомнительной точкой опоры. Причем повысить его обороноспособность в разумные сроки в сложившихся обстоятельствах уже не представлялось возможным.

Стремясь плотнее завалить минами подходы к Цусима-зунду, израсходовали почти весь минный запас, имевшийся на складах в южной Корее, в том числе и в Фузане. Теперь даже чтобы выставить нормальные оборонительные заграждения, мин не хватало. А для сооружения береговых батарей не было орудий. Гарнизон оставался малочисленным и недостаточно вооруженным.

Уже на следующее утро после штурма стало известно, что к потере удобной оборудованной стоянки, ремонтных мощностей, а также судов и их грузов добавилась еще одна неприятность. Уходя, русские не только спалили телеграф и разрушили железнодорожную станцию в городе, они еще нашли и уволокли за собой подводные телеграфные кабели, уходившие или приходившие в Сасебо со стороны бухты. Теперь все прямые линии связи с Кореей оказались окончательно оборваны.

Это затрудняло передачу сообщений не только в интересах флота, но и для армий маршала Оямы. После потери Цусимы, а с ней и прямой телеграфной связи Мозампо с метрополией телеграммы из Мукдена и Кореи в главную квартиру и обратно шли только по проложенному в самом начале войны кабелю от Сасебо до острова Окто, от которого затем его продлили до Чемульпо и далее до штабов войск в Маньчжурии и Дальнем. А сейчас, когда была оборвана и она, оставалась только кружная телеграфная ветка через Шанхай на Нагасаки. Помимо потери лишних трех-пяти часов времени на прохождение сообщений это еще и в разы увеличивало риск утечки важной секретной информации на пунктах ретрансляции.