– Заклинаю тебя! – взвыл Ротай, воздев обагренные руки.

И тут по камню пробежала дрожь, словно туманная дымка окутала барельеф, и прекрасное лицо стало превращаться в отвратительную морду.

Старик рухнул на колени.

– Спаси, о великий Тантос! – тонким голосом закричал он. – Проведи меня по радуге в другой мир!

Каменные уста разомкнулись:

– Ты знаешь, что надо делать?

– Да, мой бог!

Старик засуетился. Он затащил еле живого Анмина в бронзовый круг и перерезал несчастному горло. Когда кровь пролилась на металлический круг, из-под него поднялась яркая световая колонна, упиравшаяся в центр свода храма.

– Ты попадешь лишь в тот мир, куда я смогу открыть проход, – прогрохотал голос демона.

– Я знаю! – закивал Мастер Теней. – Я готов уйти куда угодно.

– Ты должен как можно быстрее принести мне там достойную жертву, – продолжал Тантос. – Иначе твоя душа навсегда останется в бесконечном ничто между мирами.

– Я принесу тебе жертву, мой бог, – Ротай надел маску и, сделав шаг, вступил в колонну света.

Вначале он ничего не мог различить в сплошной мешанине цветных пятен и даже потерял ориентацию, окончательно запутавшись, где верх, а где низ.

Но постепенно Ротай стал различать какой-то смутный силуэт.

– Убей ее! – раздался в голове скрежещущий голос демона. – Закрепи портал!

Но оказалось, что в этом сверкающем яркими красками мире он, лучший убийца Клана Теней, беспомощен как новорожденный котенок. Ротай не чувствовал ни рук ни ног, все его попытки приблизиться к отдалявшемуся силуэту ни к чему не привели.

– Придется тебе помочь, человечек, – вновь заговорил демон.

Краски перед глазами Мастера Теней словно сгустились, и он четко разглядел перед собой низкорослого человека, отступавшего к черной стене. Он не различал ни лица, ни одежды, но это было не важно. Теперь старый убийца наконец-то смог увидеть жертву. У него даже появилось ощущение рук и ног. Правда, они казались деревянными и словно бы чужими.

Поэтому Ротай решил просто свернуть жертве шею и вытянул вперед расставленные руки.

Жертва заметалась, по её силуэту бегали огненные сполохи, казалось даже, что он различает жалобные крики.