«Да, на Равнике Гидеон будет жить вечно. Но не как человек. Человека запомнят немногие. Остальные запомнят только героя».

И эта утрата была невыразимо горька.

«Конечно, он – герой. Конечно, эпическая слава достанется ему по заслугам. Но Гидеон, живой Гидеон, был не просто кумиром для общего поклонения. Живой, он был гораздо, гораздо глубже, сложнее и многограннее… И вся его многогранность, вся глубина… все это погибло ради того, чтоб я осталась в живых».

В ушах прозвучал собственный шепот:

– Убейте же меня поскорее!

Но Лилиана поспешила прогнать подобные мысли и чувства прочь.

«Нет, ты не такова. Не такова. Это, знаешь ли, жалость к самой себе, а жалеть себя – не в твоем стиле».

Звучало сие напутствие откровенно неубедительно… но ничего, до поры сойдет. Тыльной стороною ладони Лилиана утерла лицо, смахнула с глаз слезы, обрадовалась тому, что до сих пор сохранила способность плакать, но тут же спрятала эту радость поглубже.

«На самое дно… на самое дно».

Дотянувшись до Боласова Камня Души, она крепко стиснула самоцвет в кулаке.

Ладонь обожгло ледяным холодом. Поднявшись с колен, Лилиана закрыла глаза и покинула Равнику.

Картина шестьдесят шестая. Чандра Налаар

Картина шестьдесят шестая. Чандра Налаар

Уничтожение дракона Никола Боласа вся площадь встретила громоподобным ликующим воплем, но Чандре было не до ликования. Разом обмякнув, она села – едва не упала – прямо на мостовую. Рядом, по обе стороны, уселись Джейс с Ниссой. В воздух взвились серпантином, празднично засияли в небе сполохи зеленой магии. Взрослые жители Равники, мужчины и женщины, вскарабкавшись на обломки изваяния Боласа, принялись резвиться, будто дети на площадке для игр. Дети, явившиеся неизвестно откуда, облепили павшее, недвижное Виту-Гази, точно муравьи (как бы Боруво ни гнал их прочь). Воины бросились к Вековечным, замершим без движения, лицом к опустевшему императорскому трону. Возглавляемые Борборигмосом и Ангратом, мироходцы и воины Равники принялись крушить нежить палицами, рубить в куски, но Орда Ужаса и не думала защищаться. Казалось, все это делается не в гневе, не из злорадства и даже не в отместку: защитники города не мстили – скорее, бесстрастно, целеустремленно заканчивали начатую работу.

Вдруг хватка Бессмертного Солнца ослабла, разжалась. Взглянув в сторону Цитадели, Чандра увидела, как крохотная фигурка Лилианы растворяется в воздухе, переносится в другой мир. И это было только началом. Бессмертное Солнце угасло, опасность со стороны Боласа с Вековечными миновала, и трое давних друзей, сидя на мостовой, наблюдали, как мироходец за мироходцем покидают Равнику, словно бы опасаясь, что пережитый кошмар может начаться снова. Первой, почти в один миг с Лилианой, ушла Странница. За нею последовали Му Янлин и Цзян Янгу со своим псом. За ними отправились восвояси многие другие, которых Чандра даже не знала по именам.