Дверь с грохотом распахнулась, впустив новый поток холодного воздуха. Вошедший пыхтел и отдувался, отряхивая воду с подбитого мехом плаща. Это был пожилой, седовласый северянин с золотыми украшениями на кольчуге, каплями дождя в бороде и лопнувшими прожилками в бесформенном носу, похожем на картофелину.

Оглядевшись по сторонам, он внезапно осознал, что все солдаты оторвались от своих дел и смотрят на него, и нервно прочистил горло:

– Вечер добрый всем вам.

– Черствый! – приветствовал его Лео, хватая старого воина за руку и тряся ее так, словно собирался оторвать. – Наконец-то! Где Рикке?

– Все еще в Уфрисе.

– Что-о?!

– Точнее сказать, она была там, когда мы отплывали. Может, сейчас они тоже уже выдвинулись. Наверное, скоро будут. Поднялась буря, корабли не могли выйти из гавани. Еще хорошо, что все это не началось на час позже, не то мы бы все потонули!

Лео мгновенно низвергся с высот радости в пучину разочарования:

– И сколько людей ты привел с собой?

– Пока что только тех, что гребли на моем корабле. Человек тридцать, наверное, наберется…

– Тридцать?!

По комнате пронеслось потрясенное бормотание. Один из инглийских офицеров и слуга одного из лордов принялись орать друг на друга. Послышался звук удара, они сцепились, налетели на стол, выкрикивая оскорбления. Йин ухватил обоих за шкирки, подвел к двери и вышвырнул в темноту. Савин ощутила, что весь этот крик, паника и ошалелые глаза слишком сильно напоминают ей Вальбек. Она вновь ощутила на языке омерзительно знакомый кислый привкус, к горлу подкатила тошнота, сердце заколотилось, закружилась голова… Она попятилась в тень. Ей почудилось, что среди едва различимых лиц она узнает людей, которые гнались за ней тогда по улицам…

– Вам нехорошо? – спросила Зури, мягко беря ее под локоть.

– Черт с ней, с Рикке, – выдавила Савин сквозь стиснутые зубы. – Просто найди мне гребаное ведро.

– Сюда, – пригласила Зури, скользнув через царящий вокруг хаос к боковой двери.

Савин потащилась следом, приложив одну руку к пояснице, а второй поддерживая раздувшийся живот. Они оказались в маленькой кухоньке, пристроенной к основному строению, с почерневшим от времени очагом и запахами плохой стряпни. Савин притворила дверь и привалилась к ней спиной, стараясь не слушать безумный гвалт, доносившийся с той стороны, сосредоточиться на дребезжании плохо пригнанной оконной рамы, на настойчивом «кап-кап-кап» из трещины в потолке.

Зури остановилась и уперла руки в бедра, глядя на пару пустых подойников, еще соединенных лежащим сверху коромыслом.

– Именно то, что надо, – произнесла Савин, ковыляя к ним.