Она видела Лео неподалеку, он нетерпеливо таскал свою лошадь взад и вперед, окруженный волнующимся роем офицеров, посыльных и охваченных паникой прихлебателей. Ей отчаянно хотелось быть там, внизу, вместе с ним; позиция бессильного наблюдателя нисколько ей не подходила. Но она знала, что ее никто не станет слушать. Здесь никто никого не слушал.
Лео ухватил проезжавшего мимо человека в темно-синем мундире ишеровских солдат, едва не стащив его с седла:
– Что там происходит, черт возьми?
– Ваша светлость, по всей видимости, кто-то что-то сделал с мостом…
– Сделал что?
– Когда первые отряды попытались перейти реку, мост обрушился…
– В смысле, никому не пришло в голову
Лео ухватил Антаупа за плечо, тыча пальцем в направлении садов:
– Ступай туда! Мне наплевать, будут они переправлять людей на плотах или строить новый гребаный мост! Ступай туда и сделай так, чтобы эти ублюдки начали
– Лучше держитесь подальше, леди Савин. – Броуд предусмотрительно шагнул впереди нее, когда Антауп со стиснутыми зубами прогрохотал мимо на своей лошади.
Зури аккуратно взяла ее под локоть и мягко повела прочь, подальше от топчущихся лошадей, к свободному местечку на склоне холма.
– Может быть, сказать Гаруну, чтобы он принес вам стул? – спросила она.
– Как я могу сидеть, когда тут такое? – огрызнулась Савин, продолжая стоять, охваченная бессильной яростью, до онемения стиснув челюсти, кулаки и мочевой пузырь.
Ишер с Барезином и прочими продолжали превращать всю затею в полное дерьмо. Она так беспокоилась об их верности, что почти не уделила внимания вопросу их компетентности.
Савин рванула пуговицу на воротнике: ей никак не удавалось толком вздохнуть.
– Спокойно, – шептала она. – Спокойно, спокойно…
Оглушительный треск заставил ее подпрыгнуть. Кто-то с отчаянным воплем кинулся в сторону от одной из повозок, с которой соскользнула пушка, ударилась об землю и покатилась вниз по склону, оставляя за собой полосу разрушений; за ней волочилась путаница веревок и ремней, разметав по дороге лагерный костер.
Откуда-то сзади, на фоне всего этого безумия, доносился клокочущий смех лорда Стиблинга.