При этом имени у Барбиэль помутнело перед глазами. И пока стуг продолжал расспрашивать вайхэнца, она обошла его и взглянула в лицо человечишке. А потом все вокруг исчезло, и альвийка вернулась в далекое прошлое.

Она увидела высокие деревья, в которых они строили свои дома. Небольшие поляны, где паслись масты и козы, дающие вкусное молоко. А еще тут были ее совсем маленькие дочери, мирно играющие на траве.

Внезапно небо резко потемнело. Яркие краски в воспоминаниях исчезли, и картинка приобрела черно-белые цвета. Это проклятый Отар, которого людишки позже назовут Великим, пришел с мечом на их земли.

Потом она увидела, как Дайдин Хрул со своим отрядом и первобытными колдунами напал на Хетланию. Альвы смело сражались, но людей было намного больше. Барбиэль снова видела, как умирают от болтов ее маленькие дочери, а потом падает сраженный мечом муж.

И безумие только началось, ведь потом девушку захватили в плен. А Дайдин, хохоча от удовольствия, первым воспользовался молодой альвийкой. Впрочем, она была такая не одна, когда эти ублюдки начали развлекаться.

А потом подоспела помощь из соседних поселений и освободила пленниц. Ибо ни мужчин, ни детей эти твари не пытались брать живыми. Однако проклятые вайхэнцы, пусть и с потерями, но смогли отступить.

После этого Барбиэль забыла его имя на долгие годы и просто ненавидела всех людишек. Их убийство стало ее единственной целью в жизни. И вот теперь Дайдин Хрул находится в пределах досягаемости меча.

Я слушал ответы старика, а потом почему-то взглянул на Барбиэль. С альвийкой явно что-то происходило. Она, конечно, и раньше не отличалась особой адекватностью, но теперь в огромных черных глазах горело форменное безумие.

— Умри! — закричала брюнетка и сделала молниеносный выпад, метя мечом в лицо вайхэнца.

Когти морвина, прикрепленные к перчатке, в последний момент успели обрезать альвийский клинок. А потом ударом ладони я откинул бросившуюся ко мне женщину назад. Она не упала, ведь это больше походило на толчок.

Стоявшие на стене альвы отступили подальше от нас. Они явно не понимали действий своей соплеменницы. Поэтому и не хотели попасть под лапу демона, который на их глазах расправился с кучей вайхэнцев.

— Он мой, стуг! — зарычала Барбиэль. — Этот ублюдок — мой!

— Сначала успокойся, а потом мы поговорим! — ответил я и загородил пленника.

— Уйди, стуг! Он убийца!

— Как и мы с тобой! — пожал я плечами, и взбешенная альвийка вновь бросилась на меня.

Когти морвина обрезали и второй клинок. Ударом я выбил его, потом, схватив за талию альвийку и за шиворот вайхэнца, спрыгнул вниз. Приземлившись, откинул старика к ногам латников Бергтела, а в другую сторону полетела взбешенная Барбиэль.