— Посидеть с тобой?

— Если можешь.

Они примостились на диванчике совсем близко друг к другу, переговариваясь едва слышно, чтобы не беспокоить раненого.

— Никаких изменений? — Сурия с грустью покосилась на кровать с балдахином.

— Нет.

— Так странно, рана ведь уже затянулась. А что говорят верховный жрец и лекарь?

— Они ничего не могут сделать. Это все магия Тьмы виновата. Демон успел дотронуться до его сознания, как-то зацепить, утянуть за собой. Боюсь, что он может вообще не проснуться. Я ведь видел, на что способны эти твари, как они выпивают жизненную силу, стирая разум, превращая человека в пустую оболочку.

— Глупости, — оборвала его Сурия. — Не говори так. Твой лорд — сильный человек, воин, он никогда не сдается. Уверена, надо просто дать ему время отыскать дорогу обратно, но он справится, слышишь?

Ликит сжал ее руку, так крепко, будто только это и имело сейчас значение. Сурия тихонько охнула и ткнула его кулаком в плечо.

— Отпусти, — шутливо возмутилась она. — Все кости мне переломаешь.

— Прости, все время забываю, что и тебе досталось.

— Мелочи, — она пожала плечами. — Синяки уже сошли, шрам на плече останется, жаль, но зато он совсем не болит. Бен Хайри мастер своего дела, след совсем тонкий, незаметный, — она непроизвольно прикоснулась к тому месту, где была рана. — Нам всем повезло, что крыло слуг почти не пострадало. А вот сиятельная госпожа могла погибнуть. Хорошо, что ее не было там.

— Кстати, как она сейчас?

— О! — Сурия многозначительно улыбнулась. — Слегка в ярости и совсем немного — в ужасе от того хаоса, что на нее свалился. Очень тревожится о лорде Ульфе, но виду старается не подавать. Будь ее воля, она бы тут днями сидела, как и ты. А так она с головой прячется в делах империи и дворца. Вчера, к примеру, почти весь день потратила на то, чтобы разобраться с делами гарема: едва ли не с каждой наложницей поговорила лично, прочла сотни каких-то бумаг, перебрала списки, купчии. Гайда сегодня утром сказала, что вскоре девушки покинут дворец. Те, что помладше, вернутся к семьям, другим найдут мужей или покровителей, третьим — работу в достойных домах. Юмна, та самая, с которой я жила в одной комнате, попросила Арселию дать ей свободу и помочь открыть лавку кружев на рынке, представляешь? Я сперва ушам своим не поверила. Думала, госпожа высмеет ее за дерзость и прогонит. Но она не стала, даже обещала заняться этим чуть позже.

— А ты? Что ты будешь делать?

Сурия вспыхнула. Отвела взгляд. Разгладила несуществующие складки на подоле платья.

— Госпожа предложила мне свободу. Я согласилась.