– Ты лучший стрелок в этом копыте, – сказал он ей, не глядя на реакцию остальных, словно это его не заботило. – Ты самый свирепый воин, что у нас есть. Бесстрашный. Отважный. Наводящий ужас. Рога знают, что в тебе течет их кровь. Наш союз с ними только усилится, как только они увидят, что твое существование не только не пятнает их, но и делает честь. А они это увидят, потому что ты им это покажешь, когда будешь вождем. Тебя не околдуют чародеи и не запугает Гиспарта. Ты пустишь стрелу в лицо каждому вельможе, который осмелится бросить тебе вызов, как в день, когда ты убила кавалеро. Пусть Гиспарта преследует за то преступление меня, а истинная угроза растет, отводя это копыто своей рукой от края пропасти. Серые ублюдки, я отдаю голос за то, чтобы вождем стала Ублажка!

Посмотрев ему за спину, Блажка криво улыбнулась.

– Их руки уже подняты, Шак.

Обернувшись, Шакал увидел, что она права.

– Я поднял сразу после тебя, брат, – сказал Овес.

Блажка встала и обвела свое копыто взглядом.

– И вы, дуралеи, будете делать все, что я прикажу?

– О да, – ответил Хорек с горящими взглядами. – Все, что угодно. Скажешь мне лизать тебя между ног, и я беспрекословно повинуюсь.

– Если мне это понадобится, я попрошу Нежку, – парировала Блажка. – Она говорила, ты с этим не справляешься.

По лавке прокатился смех – Хорька словно иголкой кольнули.

– Итак, – обратился Шакал к Блажке, когда все утихли, – позволишь мне уйти в одиночку и продолжить называть себя Серым ублюдком?

Блажка сощурила глаза.

– Нет.

Возникла напряженная тишина, и Шакал опустил глаза.

– И никому из вас не позволю, – заявила Блажка. – Серые ублюдки были копытом Ваятеля. Нам следует оставить его в прошлом. – Она посмотрела на Шакала и Певчего. – В честь двух полукровок, которые бросили вызов нашему основателю и, даже потерпев поражение, остались верны, я считаю, что мы должны стать теми, кем они оставались всегда. Мы – Настоящие ублюдки.

Шакал глянул на Певчего.

– Хорошее название, – одобрил старый трикрат, кашлянув от нахлынувших чувств.

Блажка положила руки им на плечи.

– И вы двое, куда бы ни ушли, навсегда останетесь членами нашего копыта. Братья, если кто против – воткните нож в тот стол.

Никто не шелохнулся.