— Ты потерял память, но, надеюсь, не зрение. Или ты не заметил, какая она красавица.

— Вот сам и женись на ней.

— Я не могу, — посерьезнел Эйсай. — Мы с Марико троюродные брат и сестра, к тому же выросли вместе. Она мне вот где сидит, — он провел рукой по горлу, чтобы я с ней, да никогда, и потом она любит другого.

— Ябу?

— Дурак, — подытожил Эйсай. — Ты бы видел, как светились ее глаза, когда она гуляла с тобой. Однажды я даже застал, как вы целовались.

— А ты, оказывается, любишь подглядывать. — Однако Рипа занимало совсем другое, ему не верилось, что он когда-то мог целовать такую девушку. — Это ничего не значит, — продолжил он вслух.

— Почему?

— А потому. Было это больше полугода назад, и любила она не меня, а Синда, что с того, что он выглядит, как я, разговаривает, как я. Все равно это другой человек.

— Ты думаешь, так просто выкинуть кого-то из сердца? Я вот однажды тоже влюбился, а когда она уехала, часа два ходил сам не свой. Уж кому-кому, а мне любовные страдания известны не понаслышке.

Рип усмехнулся.

— Мы разговаривали с ней, она сказала, что я не похож на Синда. Это тебе не доказательство?

— А ты хотел, чтобы она сразу кинулась на шею. У девушки, как-никак, отец в тюрьме, и, возможно; ты его туда и засунул. Дай ей время, покажи себя, хотя, — он запнулся, — чего это я распинаюсь, а тебе-то самому нравится принцесса?

Рип задумался.

— Ну ты…

— Так нравится или нет? — настаивал Эйсай.

— Да, — наконец выдохнул Рип, — знаешь, после Нади, ты помнишь, я рассказывал, я думал, что все… Не забывай, она была моей невестой еще два с половиной месяца назад, но тут… то, что творится сейчас у меня в душе, это нечто совсем другое. С Надей мне было хорошо, мне приятно было появляться с ней в обществе, приятно, когда на нас оборачивались люди на улице, Но Марико, знаешь, я не перестаю любоваться ею! Если бы мог, я бы, наверное, часами только смотрел на нее или просто разговаривал с ней. Когда она смотрит в мою сторону, мне так хорошо, а когда я не вижу принцессу, то считаю часы до следующей встречи на тренировке, на стрельбище, все равно где. Она везде прекрасна.

Эйсай слушал его с открытым ртом.

— Да, парень, одно могу сказать: ты влип, но это и к лучшему. А ей ты говорил о своих чувствах?

— Когда мы гуляли, мне показалось, что-то пробежало между нами, она это тоже почувствовала, но затем отстранила меня. Говорю тебе, она любит Ябу. Я для нее пустое место.

— Поговори с ней, борись за свою любовь, ты очень храбрый человек, так не пасуй перед трудностями.