Когда все трое спрятались за ящиками, сваленными возле скругленного каменного угла, Наташа начала считать наемников. Но их было слишком много, чтобы пересчитать всех до единого.
Ее глаза сузились.
С этой точки она могла видеть не только солдат Ивана. Она видела все – и кое-кто выделялся на фоне всего прочего.
Она наблюдала, как он вышел из-за О.П.У.С.а. Он стоял высоко на деревянных лесах, удерживающих устройство посередине комнаты.
Призрак из прошлого перестал быть призраком.
Старый русский ухмыльнулся, глядя сверху вниз.
– Наташка? Я знаю, что ты там. Я же говорил, что ты придешь, и ты меня не разочаровала. Ты меня никогда не разочаровывала, верно,
Его лысина блестела под флуоресцентными лампочками, свисающими с потолка пещеры; голова была единственной частью его тела, не скрытой под мешковатым тренировочным костюмом из черного нейлона. Наташа отвела взгляд от его лица, но не могла оторваться от толстой витиеватой татуировки, разделявшей его шею на две части. Даже не всматриваясь, Наташа знала, что там написано.
Этим мотивом руководствовался Сталин, и его потенциальные враги исчезали. Иван придерживался того же принципа.
Наташин желудок сжался в скользкий комок мускулов и желчи.
Иван опустил взгляд на наручные часы и покачал головой.
– Как бы то ни было, боюсь, нам придется немного ускорить события. У нас очень плотный график. Собственно, у нас осталось двенадцать минут. Мы же не можем заставлять детей ждать.
Наташа молчала.
Алекс и Ава смотрели на нее.