– Голоса, – сказал он. – Они появляются и исчезают вместе с волнами, значит, в пещеры имеется доступ со стороны моря.

Джорон более внимательно изучил отверстие. Его можно было немного расширить, но это почти наверняка привело бы к обвалу. И все же ему казалось, что он сможет забраться внутрь.

– Я здесь не пролезу, – заметила Старая Брайрет, приложив руку к полной груди. – Пусть Дева и сделала меня бесплодной, но она оказалась более щедрой в других местах.

Джорон не знал, как поступить, оставить Старую Брайрет, сила которой могла им пригодиться, или поискать дыру побольше?

Волна ударила в скалу.

Скала против волны.

– Мы пойдем дальше, Нарза, пятьдесят шагов, и если не найдем более удобный путь, вернемся сюда и оставим Старую Брайрет.

Смуглая женщина кивнула и пошла дальше, внимательно вглядываясь в скалу.

Тропинка снова сузилась, и им пришлось прижиматься к стене, но когда они свернули, стала шире. Джорон сосредоточился на выборе места для следующего шага и не сразу понял, что все, кроме Нарзы, остановились и смотрят на море.

Джорон последовал их примеру.

Небо было голубым, точно недостижимые мечты. Тонкая линия облаков стремительно неслась к далекому горизонту, внизу раскинулся океан, зеленый и серый, расчерченный белыми барашками волн. Слева небо и море разделяли черные башни Хребта Скирит, уходившего в невозможную высоту, его вершины венчал снег, подобный облакам, присевшим отдохнуть перед тем, как продолжить путь к Архипелагу. По самому центру проходил канал Арканнис, и по нему плыл аракисиан.

Огромный.

Теперь, когда у него появилась возможность сравнить вихрезмея с парой двухреберных кораблей, Джорон получил первое представление о его истинных размерах, от которых захватывало дух. Аракисиан походил на оживший остров, огромные красные крылья-плавники на спине были расправлены, они ловили ветер, что позволяло кейшану неуклонно двигаться вперед. Джорон попытался прикинуть, сколько времени у них осталось до того момента, когда аракисиан окажется в пределе досягаемости дуголуков башен, и понял, что совсем мало. Разветвлявшиеся рога зверя выступали из воды, показывая положение головы.

Казалось, аракисиан почувствовал его взгляд, выплюнул плюмаж воды из отверстия между рогами, и фонтан устремился вверх, пока его не унес порыв налетевшего ветра. Плавники кейшана были прижаты к огромным покатым бокам, длинный хвост лениво поднимался и опускался. Отсюда «Жестокая вода» казалась размером с ладонь Джорона, а «Оскаленный зуб», плывший позади аракисиана, размером с мизинец.

– Трудно осознать, хранпал, – сказала Фарис, – что нечто столь огромное может быть живым.