– Я позабочусь о ней, – с этими словами призрак исчез.

– Что ж, остались только мы, – Тамика пожала плечами. – И чего же ты хочешь, дорогой?

– Ты знаешь, зачем я здесь, – Нейт с трудом пробирался сквозь поднимающуюся бурю, но его шаги были твердыми и решительными.

Столб света, исходивший из платформы, продолжал подниматься, впитывая в себя все больше энергии этого мира. Голубоватая искрящаяся пелена заслонила собой всю округу, создавая мощное энергетическое поле, не впускающее никого внутрь и не выпускающее никого наружу.

– Ты действительно надеешься на победу, – впечатлено промолвила Тамика. – Удивительно. Сколько еще твоих друзей должно умереть, чтобы ты понял, что ошибаешься?

– Это неважно, – в руке юноши материализовался кинжал. – Я все равно знаю, что смогу одолеть тебя. Я должен.

– Да, и почему же? – женщина взмахнула кистью, выбивая оружие из рук противника.

Гринфайер поджал губы и посмотрел собеседнице прямо в глаза:

– Потому что я твой сын.

С этими словами он остановился. Колдунья выждала несколько секунд, после чего игриво приподняла бровь:

– И? Это все? Кого ты надеялся обескуражить данной информацией? – она всплеснула руками. – Как иначе ты бы сумел найти морозное дуновение? Я осведомлена об этом. Лучше кого бы то ни было.

– Как и о том, что ритуал был изначально проведен на крови Элеонор?

Данное замечание пошатнуло уверенность Тамики. Она нетвердо отшагнула назад, с вызовом посмотрев на сына:

– Что ты такое говоришь, мальчик?

Натаниэль приподнял подбородок:

– Ты слышала. И ты знаешь, что это значит.

– Что раз новый ритуал проведен на моей крови, то ты одолеешь меня? – усмехнулась темноволосая. – Ведь ты моя кровь? Смешно. Пытаешься вселить в меня семя сомнения. Но мне лучше многих известно, что проведение ритуала Элеонор – это тайна, покрытая мраком.

– Не для чарокровных со способностью погружения.

Лицо Тамики дрогнуло. В голове пронеслось множество догадок о том, кто бы это мог быть, насколько в принципе это могло быть возможно. Все ответы казались слишком неутешительными, но конец был так близок, чтобы сейчас подвергаться унынию.

– На самом деле, я удивлен, что ты не узнала об этом, когда копалась в моей голове.