— Чем же вам старый-то не угодил? — удивился я такому афронту.

— Порядку при нём было меньше. Пришлых он привечал, а своих и не слушал. А пришлые, они, ить, работать-то не хотели, всё сирыми да убогими выставлялись. Милорд, он конечно, добрый был, да токмо своим от того только убыток — нахлебников-то с каждым годом всё больше и больше было. А кончилось всё, сами знаете чем. Не пошла господину барону впрок его доброта, убили и не почесались.

Услышав такое, я только головой покачал. Ничего вокруг не меняется, что на Земле, что на Флоре. Везде есть свои псевдобеженцы, везде есть свои «толерантные». А суть всё равно одна — никакое добро не останется безнаказанным.

— Ну, хорошо. А если положим, не выдюжим мы? Сгонят меня отсюда или убьют, что тогда?

— А знаете что, милорд… — почесал в затылке староста Склинки.

— Что?

— А вы не сгоняйтесь. И убить себя тоже кому-то не позволяйте. Но если уж сами решите, что невмоготу вам совсем уж тут оставаться, пусть тогда нами госпожа баронесса владеет. Она, как я вижу, хозяйка справная, и деточка у неё от вас будет. Тогда тут всё по закону пойдёт, а против закону даже и Князь слова сказать не посмеет…

Гас возвратился через шесть дней.

— Притормозили чуток. Но остановить их, конечно, не остановим и не повернём, — сообщил он без всяких прелюдий. — Думаю, придётся включать вариант Б.

— Уверен?

— На двести процентов.

Говоря «чуток», напарник, конечно, поскромничал. Сначала они перехватили и полностью уничтожили передовой дозор армии Асталиса и Таллапия, а это больше двадцати убитых за раз и ни одной потери среди своих. Потом основательно «пощипали» тылы — обозы с продовольствием и амуницией. Затем в ночной темноте, силами всего лишь четырнадцати бойцов атаковали главный лагерь противника.

Эффект превзошёл все мыслимые ожидания. Несмотря на то, что сама атака длилась минут пятнадцать, битва южан с неизвестным врагом продолжалось чуть ли не до утра. Солдаты, не разобравшись, вовсю рубились друг с другом, горели подожжённые своими же факельщиками палатки, метались и ржали кони, переворачивались и ломались повозки, укрывшиеся за ними лучники и арбалетчики посылали стрелы во тьму и, судя по крикам, в кого-то действительно попадали…

Словом, первичные результаты вполне обнадёживали. Скорость передвижения чужого войска резко упала. Солдаты противника двигались теперь медленно, осторожно, с большим количеством боковых дозоров и постоянными перекличками. Однако и это им тоже не особенно помогало. Невидимые и неслышимые диверсанты регулярно, каждые пять-шесть часов, кого-то кончали, как на стоянках-привалах, так и прямо на марше.