– Угу, как же, – хмыкнул карлик. – Нужен ты им в два часа ночи. Так они тебя и ждут. Небось опять по бабам?

– А если и по бабам! – взбеленился Халлас. – Тебе-то какое дело?

– И мешок притащил какой-то, – продолжал ворчать Делер.

Действительно, за спиной гнома болтался холщовый мешок. Такие мешки носят рудокопы и добытчики драгоценных камней в Стальных шахтах.

– Ну и что? – Халлас принялся раскуривать трубку, и Делер презрительно сморщил нос.

– Чего в мешке-то тащишь? – с любопытством спросил карлик.

– Я же не спрашиваю, что у тебя в бочонке. – Гном всеми силами стремился сменить тему разговора.

– А чего тут спрашивать? – немного удивленно спросил Делер и потряс объемистым бочонком, который он, кряхтя, нес обеими руками.

Бочонок, надо сказать, был размером в половину карлика, и в нем что-то жизнерадостно булькнуло.

– Вино в нем, вино.

– Это где же ты надыбать такую ценность успел? – хмыкнул Халлас, выпуская табачные колечки дыма.

– Кли-кли подсобил, – радостно улыбнулся карлик. – Из сталконовских погребов.

– И чего ты с ним делать будешь?

– Пить! Мотыжная твоя голова! – рявкнул карлик. – Чего еще с вином делают? Повешу на лошадку и потихоньку буду опустошать.

Последнюю фразу Делер произнес с мечтательным выражением на лице.

– Смотри, допрыгаешься! Узнает Дядька… – буркнул гном.

Мы подошли к конюшне. Первое, что бросалось в глаза, – это оседланные лошади и вооруженные люди. Тут уже были знакомые мне Дикие, вот только теперь неопытному взгляду будет трудно определить, что это Дикие Сердца, а не обычные солдаты из пограничного гарнизона. Знаменитые нашивки в виде зубастых сердечек были безжалостно содраны с потертых кожаных курток. Да и рукоять огромного меча Фонарщика, как я заметил, была обернута полосой черной ткани, скрывающей под собой золотой дубовый листок мастера. Еще одна предосторожность или способ как можно меньше привлекать к себе посторонние взгляды. Любимую игрушку – биргризен Мумр каким-то чудом прикрепил рядом с седельными сумками и, видно, до смерти перепугал несчастную пегую лошадку оружием. Бедняжка испуганно прядала ушами и косилась глазами-яблоками на Фонарщика, восседающего на ней. Тут только я понял, чего опасается эта лошадь. Мумр с самым задумчивым видом вертел в руках дудку, видно решая: погудеть или не стоит? Музыка Фонарщика пугает не только людей, но и животных. Надеюсь больше никогда не услышать этой мерзкой дудки.

– Гаррет, пора, – сказал шут.

Значит, прощальных речей и напутствий со стороны короля и Арцивуса ожидать не придется. Они даже не пришли. Действительно, больно им надо провожать смертников, да и дел после ночного нападения, должно быть, выше крыши. Когда уж тут вспомнить о маленьком отряде!