– Я же тебе уже говорил, – всплеснул руками Кли-кли. – Это призраки тех, чьи кости лежат на этой стороне оврага. Воины отряда Песьих Ласточек вернулись в наш мир, когда почуяли творящееся шаманство.

– Может, ты и прав, Кли-кли. – Миралисса не спускала с меня задумчивого взгляда.

Думаю, она прекрасно знала, что я ей не все рассказываю, но давить на меня сейчас эльфийка не стала.

– То, что создали шаманы Неназываемого (если только это их работа, в чем я очень сомневаюсь – слишком уж сложна для них такая магия), могло разбудить души павших.

– А что с той тучей? – спросил я.

– Исчезла.

– А с Котом?

Все стали отводить взгляды.

– Он умер, Гаррет, – наконец ответил мне Дядька.

– Что случилось? – Я отчего-то все еще не мог поверить в смерть следопыта отряда.

– То существо, чем бы оно ни являлось, прошло сквозь него и убило. Не спрашивай меня, кто были эти твари и как одна из них смогла убить Кота. Я просто не знаю. – Миралисса покачала головой.

– Ты в состоянии сесть в седло, вор? – спросил Алистан, поднимаясь на ноги.

– Да.

– Вот и чудесно, мы и так потеряли один день, а нам нужно еще выбраться на тракт. Дядька, все готово?

– Все готово, – кивнул десятник Диких.

– Вставай, Гаррет, надо отправить Кота в последний путь.

Кота похоронили, когда я еще не пришел в себя. Он нашел свой последний приют под молодой рябинкой с серебристой корой, раскинувшей ветви над большим могильным камнем. На камне кто-то вывел: «Кот. Брат Диких Сердец. – 1123 Э. С.».

– Прощай, брат, – сказал Дядька за всех.

– Спи спокойно. – Миралисса, шепча, провела над могилой рукой.

Кли-кли часто моргал, стараясь сдержать слезы. Арнх бессильно сжимал и разжимал кулаки. Делер и Халлас сейчас казались братьями – оба угрюмые и хмурые.