Процесс выбивания информации здорово веселил. Тем более, что дамы получали от процесса не меньше удовольствия, чем я. Однако за четверть часа до подхода к высоким орбитам нам позвонили Лани с Музой. И Ари, обменявшись с ними буквально парой фраз, нехотя встала с кровати, выдернула из-под стопки одежды упаковку с морф-комбезом и поплелась в ванную. Олли рванула следом минут через пять-семь, то есть, после того, как рассказала мелким о крахе столь тщательно подготовленных планов. А когда в спальню вернулась «Риша», по тому же маршруту отправился и я…

…Встраивание «Роджера» в парадный ордер прошло штатно и без моего участия — Ядвиса с шиком вывела рейдер точно в вершину конуса, образованного тяжелыми кораблями ударной эскадры, всего тремя импульсами двигателей скорректировала курс, отправила кодированный сигнал Айсбалю и дежурным Умникам орбитальных крепостей и, дождавшись их ответа, отключила генератор маскировочного поля. В том, что она справится со «столь сложной» последовательностью действий, я, естественно, не сомневался. Но все равно повернулся к левому боковому обзорному экрану, на который выводилась картинка из резервной рубки, поймал сияющий взгляд тэххерки, невероятно гордой оказанным доверием, и показал ей большой палец. А через несколько секунд получил в ДС сообщение от Альери:

«Если бы ты знал, что сейчас творится в ее эмоциях…»

Да, я не знал. Но догадывался. Тем не менее, подключаться к пилотскому интерфейсу, чтобы иметь возможность контролировать будущие маневры, не стал, так как понимал, что мое «незримое присутствие» будет расценено, как недоверие, и обломает все удовольствие. Тем временем мероприятие шло своим чередом — менее, чем через двадцать секунд после «проявления в реальности» Ядвиса перетянула на себя бразды управления ударной эскадрой и «подергала» пилотов серией мелких эволюций. Потом несколько раз скорректировала курс и, выйдя на посадочный курс, развернула всю формацию дюзами к планете.

Стараниями службы управления погодой над Аламоттом не было ни облачка, так что двумя минутами позже, слегка заскучав, я вывел на правый боковой экран картинку с камеры, установленной на крыше главного терминала космодрома. А еще через восемь, увидев на нем крошечное черное пятнышко, кинул взгляд на соседний — тот самый, который показывал толпу встречающих с камеры спутника, висящего над Аламоттом. Вернее, поиграл оптическим умножителем, полюбовался на знакомые лица, поднятые к небу, и нашел своих девочек.

Лани, наряженная в веселенький летний сарафанчик для беременных, обнаружилась рядом с нашим «Престижем» — сидела в легком плетеном креслице рядом с поднятой боковой дверью и, судя по развевающимся волосам, спасалась от жары под струей прохладного воздуха, бьющей из рефлектора системы кондиционирования. Муза и еще пяток тэххерок, тоже находящихся в положении, но на существенно меньших сроках, сидели, стояли или слонялись поблизости. Впрочем, их могло быть и больше — при таком ракурсе часть крыши главного терминала, выделенная будущим матерям, пряталась под пятью здоровенными зонтами.