«Готова утопиться»? Ха! Не успел я закончить объяснение немудреной шуткой, как оказался вздернут в вертикальное положение и обзавелся «ожерельем», висящим на шее и целующим, куда попало. «Браслетик», вцепившийся в правую руку, был не менее счастлив, но не мешал маме радоваться. Первые же мгновения, проведенные в эпицентре урагана эмоций запредельной мощности, наградили меня страшнейшим чувством неполноценности — я жалел, что не являюсь эмпатом и не могу почувствовать то, что творится в душах этих женщин. Потом как-то смирился со своей ущербностью, дотерпел до последнего поцелуя, кстати, попавшего в подбородок, и осторожно поставил «ожерелье» на покрытие пирса:
— Теперь озвучу маленькую просьбу…
— Для тебя все, что угодно! — не дав мне договорить, выдохнула Даннатэ, компенсировав интонацией все то, что я не мог ощутить.
— Отлично! Томми Фарелл, более известный по прозвищу Проныра, уже отжал у арабов четыре миллиарда триста восемьдесят с чем-то миллионов кредитов. Десять процентов от этой суммы завтра утром упадут на твой счет. И ты оставишь их себе без каких-либо возражений. Договорились?
Как я и предполагал, фраза «все, что угодно» была озвучена отнюдь не для красного словца — Даннатэ, не задумавшись ни на мгновение, склонила голову и сказала «Да!». Так что я, окончательно успокоившись по этому поводу, перешел к последней запланированной теме беседы — накрыл ладонью предплечье главврача «Лаулетт» и легонечко сжал пальцы:
— А теперь задам вопрос. Вернее, два: ты разделишь со мной дружбу, или такие богатые женщины, как ты, тупыми вояками не интересуются?
Глава 18. Оллия Маура Ромм
Глава 18. Оллия Маура Ромм
…Еще одно подтверждение мудрости любимого мужа я получила сразу после подъема — утренняя тренировка, которую он нам устроил, идеально соответствовала сути дежурной поговорки большинства флотских инструкторов по физподготовке: «Лучшее средство от страданий — нагрузка на пределе возможностей». В результате его «издевательств» остаточные явления от вечернего «опьянения» сильными эмоциями исчезли еще до начала спаррингов. А сорок минут боев по правилу «каждый за себя» и заплыв до середины озера взбодрил нас так, что не передать словами. В общем, его искренняя похвала, озвученная в восьмистах метрах от берега, спровоцировала «бунт» — мы потребовали продолжения веселья. И получали желаемое в течении часа, катаясь на водных лыжах, прыгая в воду с айрбайков и пытаясь утопить Ромма.
Что интересно, Дана, оставшаяся у нас ночевать, вела себя так же свободно и раскованно, как, скажем, я или «Риша». Правда, периодически вспыхивала от удивления или неверия в реальность происходящего, но тут же попадала в цепкие ручки кого-нибудь из нас и забывала об этой дури на следующие несколько минут.