– Братиш, сколько у нас еще времени до приземления?

На другом конце ему что-то ответили. Он удовлетворённо кивнул и приказал Арине открыть люк на крыше.

– И без глупостей, ясно?

– Да, капитан, – сказала Арина.

Но сердце ее заныло. Она прекрасно понимала, что сейчас произойдет, но была совершенно бессильна что-то изменить.

Арина открыла люк. Он был достаточно большим и состоял как бы из двух отдельных слоев. Сначала отъехал верхний бронированный слой, но осталось прочное закаленное стекло. Затем оно также отъехало назад. Булатов сказал:

– Уберите ноги в стороны, чтобы я мог встать на кресла.

Арина с мужем скрепя сердце сделали это. Затем капитан достал страховку и закрепил ее в двух местах на люке. И, встав на кресла водителя и пассажира, высунулся из люка:

– Отцепись добровольно! И тебе не будет больно. Спрыгни сам!

– Нет! – закричал мужчина, продолжая цепляться за капот автомобиля Арины, – пожалуйста, не убивайте меня!

Арина зажмурилась. Она видела, что человек свалился бы сам, если бы еще пролетел с ними минут десять. Он и так держался из последних сил. Убивать его просто не было никакой необходимости.

Булатов оперся грудью о край люка, наклонился вперед и направил пистолет в человека:

– Прыгай, иначе будет больно.

Подождав пару секунд, он усмехнулся и сказал:

– Ты сам сделал выбор.

И выстрелил. За секунду до выстрела вертолет тряхнуло, и капитан Булатов покачнулся. Из-за этого пуля, выпущенная им, попала висящему на капоте в голень.

Человек страшно закричал и, отцепив одну руку, стал хватать ею воздух, как будто намеревался достать до голени.

Булатов выстрелил еще раз, на этот раз попав в ягодицу.

– Тьфу ты! Да, что ж такое! – крикнул капитан и сплюнул.

И снова раздался крик. Арина видела, что человек чуть было не разжал руку, которой держался. Но он очень хотел жить. Крича и завывая, мужчина из последних сил ухватился за оба дворника, прижался к стеклу лицом. В его глазах было столько боли и одновременно надежды, что Арина вздрогнула, встретившись с ним взглядом.