– Братство? – переспросил я.

– Демоны воды, – прошептал Калверт голосом, похожим на ударенных солнцем прорицателей, которых я часто видел на уличных углах и ступенях святилищ Капеллы. – Они были здесь еще до господина. Им известны все тайны.

Внутри меня все перевернулось.

– Это его компьютер? – спросил я, используя древнее слово. – Искусственный интеллект, управляющий базой? Тот, что он забрал у… – Я мешкал со словом «Возвышенных», но одного взгляда на кран отца Калверта с хищной клешней хватило, чтобы выбрать более нейтральные слова. – Тот, что он здесь нашел.

– Нашел? – Безглазая пушка Калверта повернулась ко мне. Казалось, на меня смотрит какое-то приспособление для уборки урожая. – Нашел их? Разве они не призвали его? Вызвали господина и его свиту из-за множества солнц, чтобы освободиться из цепей? Освободить своих детей? Потомков и последователей, растерявших былое величие?

– Не понимаю, – произнес я, не шевелясь.

По тону отца Калверта можно было представить, что он улыбается. Или ухмыляется с издевкой.

– Нет, – сказал он, – не понимаете. Но мы знаем дорогу. Дитя мое? Госпожа? – обратился он к Сузухе. – Давайте отведем злоумышленников к ним. Пускай они решают, что с ними делать.

Я многозначительно взглянул на Валку. В конце концов, мы ведь сами хотели отыскать машину Кхарна. Теперь у нас на руках были и козыри в лице детей, и наши позиции, если забыть о громадном Возвышенном, были прочны как никогда.

– Хорошо, – согласилась Сузуха.

– Пойдете с нами, – сказала Валка.

Это было утверждение. Рен прижался к сестре, поглядывая на меня точно так же, как ранее из-за дерева.

– А вы останетесь, – добавила Валка, обращаясь к химере.

Калверт пошевелился, поднялся в полный рост – в два раза выше самого высокого палатина. На высоченных сваях, служивших ему лапами, он выглядел неустойчивым.

– Я не брошу своих подопечных с какими-то злоумышленниками. Вы отправитесь к ним, и я буду вас сопровождать.

– Через эти двери? – спросил я, имея в виду кабину лифта, которую мне показало видение.

Не стоило спрашивать. Холодный пар вырвался из отверстий на спине создания, и панцирь разъединился подобно броне легионера, подобно складной картинке-головоломке или яйцу. И как из яйца, изнутри потекла густая, как слюни какого-то инопланетного чудища, слизь. Как будто бронированный суккуб, огромный металлический краб выкинул из утробы что-то бледное, покрытое прозрачной пленкой. Существо с лязгом шлепнулось на пол и, словно жеребенок, со вздохом поднялось на четыре конечности из черного металла, на вид слишком длинные и тонкие, чтобы поддерживать тело. Не считая фигуры, человеческим у существа были лишь впалая грудь и мертвенно-бледная безволосая голова. Когда-то Калверт – или то, что от него осталось, – был человеком. Теперь его руки и ноги были, как я уже сказал, из стали или какого-то похожего металла. Длинные пальцы напоминали сьельсинские и заканчивались когтями. Его походка была шаткой, бедра по-женски широкими, а под ребрами, где у людей живот и внутренности, был лишь тонкий, как и конечности, хребет.