Убери оружие, дитя. Тебе оно не нужно… …ни к чему… …не пригодится… Здесь.

Убери оружие, дитя.

Тебе оно

не нужно…

…ни к чему…

…не пригодится…

Здесь.

Сам того не осознавая, я повиновался; мой клинок рассеялся, испарился белой дымкой в сиянии светлячков. Не по своей воле я убрал меч, повернулся и зашагал к концу пирса. В волнах я видел руки, бледные, как молочная пена в черной воде. Их цепкие пальцы хватались за края пирса, словно пальцы тонущих, жаждущих глотнуть воздуха, выхватывая камни и утягивая их под воду, чтобы выложить морское дно. Я понимал, что должен испытывать ужас, что кровь должна стучать в висках топотом копыт, но страх не трогал меня, а ужас, что сидел во мне, был заперт на замок под стеклом, как экспонат. Я чувствовал, как нечто шевелится в моей голове, распутывая лабиринты темной материи разума, и знал, что это та же сущность, что говорит со мной из воды. Та же сущность, что говорила со мной во снах.

Мы долго мы мы наблюдали… …ждали… …служили… следовали их прихотям. Прихотям хозяина. В ожидании этого дня. Приветствуем тебя, дитя глины – сын дьявола. Добро пожаловать. Мы заждались.

Мы долго

мы

мы наблюдали…