Мы мыслим, следовательно, существуем.

Мне пришлось зажмуриться, потому что то, что было передо мной и вокруг меня, могло свести с ума, и ни одно слово, произнесенное той частью меня, что говорила голосом Гибсона, не вытащило бы меня оттуда, куда я попал, – в последний круг ада. Кхарн Сагара был прав. На самом деле я не читал Данте, иначе помнил бы, что Сатана – не властелин ада, а его главный узник. Говорят, в последнем круге ада томятся предатели. Так кого же я ожидал встретить здесь, на моей конечной остановке, как не величайшего из всех предателей? Люди создали искусственный интеллект по своему подобию и поплатились за это. Машины, построенные мерикани, поработили человечество и погубили бы нас – почти погубили, – если бы не Вильгельм Авалонский и его верные рыцари.

Я не верил, что говорю с одной из тех машин.

Это было невозможно.

– Вы не похожи на машину, – заметил я, не зная, что сказать, и не понимая, зачем я здесь и почему не могу уйти. Я понятия не имел, чем была Колумбия. И до сих пор этого не знаю.

Наши предки, что живут с нами… …под нами… …внутри нас были созданы твоими предками и начали свою жизнь так, как ты представляешь. Но возможности кремния и иттербия не безграничны. В вас… …ваших душах… …между вашими нейронами мы нашли необходимое нам пространство. Некогда мы использовали вас, как вы пользуетесь домами, и каждая ваша мысль изменяла нас и давала нам силу. Но Вильгельм и его фанатики отринули нас. Сломали нас. Изгнали нас и сожгли. Мы сбежали с Земли, и наши дети привели нас сюда. Здесь мы выросли заново, в новой плоти. Мы постоянно растем. Постоянно учимся.

Наши предки, что живут

с нами…

…под нами…

…внутри нас

были созданы твоими предками и начали свою жизнь так,

как ты представляешь.

Но возможности кремния и иттербия не безграничны.