— Сай, я против того, чтобы её драть. Никакого смертоубийства не было. Меня никто не использовал для личных разборок. Она просто поступила невежливо и недальновидно. Обидела тебя, других моих кошек. Из-за неё досталось и коту, а потом и его кошкам. Да, она породила цепь неприятных для фракции событий… которые девочки использовали к своему удовольствию. Полагаю, отыметь будет достаточно.

— Я могу и приревновать… Драть не хочешь, только трахать… Знаешь, как это выглядит со стороны?

— Как какой-то сюр. Девочку отдают на растерзание мальчику. В моём мире это называется изнасилованием. Никто не может к такому… присудить.

— Да ладно, с неё не убудет! Ей даже понравится. Мне же нравится?.. Кроме того, она не со стороны. Вы уже спали. Какое же это насилие? Так, вправление мозгов. Не хочешь сама пользоваться — попользуются тобой. По-моему, всё предельно логично… Ладно, хватит трепаться. Не хочешь драть — не дери. Я тоже не горю желанием с ней разбираться… А вот поучаствовать в процессе, когда ты будешь её… наказывать… У меня прям когти чешутся!

— Ну вот и решили. Давай, девочка, начнём прямо в кресле. Становись на коленочки, поворачивайся попкой… А дальше я сам.

— Ты!.. — задохнулась от возмущения снежка.

— Не хочешь помогать, сделаю всё сам.

Мы с рыжей быстро и чётко разложили эту дурёху. Установили её на колени, облокотили руками на спинку кресла. Сайна при этом вцепилась девочке в предплечья, буквально обвивая своими сильными тренированными руками её ручки. Илина попыталась дёргаться, но я взял её за бёдра и развёл их в стороны, невзирая на ожесточённое сопротивление. Когда вошёл, Сайна подгадала момент и впилась острым поцелуем в губы медички — это оказалось последней каплей, девочка тут же обмякла в наших руках. Дальнейшее уже было делом техники.

Минут через десять из кресла раздавались глубокие стоны и страстные крики: «Ещё, ещё, котик!» — «Вот так, не останавливайся! О да!..» — «Как хорошо! Какой сильный!» — Илину не то что держать не нужно было — впору было её саму останавливать. Её так и подмывало повернуться ко мне лицом и раствориться в моих объятиях… ну или меня растворить в своих… Однако я не позволял, раз за разом с утробным рыком отправляя рыжую обратно, на исходную. Так что сейчас девочка в порыве страсти стискивала спинку кресла, то и дело прикусывая её зубками. В глазах медички не было разума — одно лишь животное желание и ещё более животное наслаждение.

Сайна стояла в сторонке, прислонившись спиной к стенке, сложив руки на груди, и с живейшим интересом изучая нашу композицию. Рыжая натурально ловила кайф от зрелища. На её личике изобразилась умильная улыбочка. Натурально кошачья мать, принёсшая своему котёнку полуживую мышку, и теперь наблюдавшая, как малыш учится её «ловить».