Тайка щелкнула зажигалкой, и огонек перепрыгнул на фитиль свечки. Девушка уставилась на ночного гостя.

– Миш, ты зачем пришел?

– Поговорить?

– О чем?

– Ты знаешь.

Парень вдруг понял, что все это время его злила и раздражала эта неопределенность. Он хотел понять, что творится с девушкой, и не мог. А еще Мишка осознал, что безумно устал. От бесконечного путешествия по чужой земле, от опасностей на каждом шагу и постоянной игры со смертью. От бередивших душу снов о доме и непреодолимого желания вернуться туда, откуда все начиналось. А может быть, еще и оттого, что ему хотелось с кем-то поделиться тревогами и болью. С кем-то маленьким и слабым, но способным излечить одним теплым словом или прикосновением.

– Что с тобой творится, Тась? – голос его стал мягче. Он понял, что сегодня эту преграду не взять силой. – Я вижу – тебе все хуже и хуже?

– Я же больна, – тихо сказала девушка. – Ты знаешь. Теперь, похоже, точно нет пути назад. А я еще надеялась…

– Как я могу тебе помочь?

– Да никак ты не поможешь, – вдруг сорвалась и заплакала она. – И никто не поможет. Ты не знаешь, что это такое. Когда оно грызет изнутри, съедает заживо. Это можно только остановить навсегда!

Таська задрала рукав, и Михей увидел свежие шрамы на предплечье. Один из них сочился сукровицей.

– Что за… – протянул парень. И ему вдруг стало жалко ее. Эту маленькую девушку, вытерпевшую столько всего в жизни. Что-то шевельнулось в его душе. Михей шагнул к Тайке и обнял ее. Та дернулась, попыталась вывернуться, но не сумела.

– Я хотела… – начала было она, но не нашла слов, чтобы продолжить.

Парень молчал. Он держал ее крепко, ощущая теплоту, исходящую от маленького тела. Тайку еще трясло, но Мишка видел, что девушка успокаивается. Быть может, она давно ждала этого от него? А он не слышал, не чувствовал, не понимал. Оттягивал этот момент, занятый вечными мыслями о доме. И лишь сейчас вдруг отчетливо осознал – она проделала весь этот путь только ради того, чтобы находиться рядом с ним.

Они словно потеряли счет времени. Михей гладил плечи и спину девушки и чувствовал, как внутри него разгорается нестерпимый жар. Ее глаза были рядом – влажные, просящие. Тело Тайки вдруг стало податливым, губы – горячими. Он сжал ее крепче, и девушка застонала. Руки сами срывали с нее одежду, чувствуя под ней пылающую жаром кожу. Тихо заскрипела старая койка. Парень полностью растворился во вспыхнувшем желании и безвременье. Он не знал, как долго длилась близость – несколько минут или час. Казалось, они вдвоем провалились в бездонный колодец, оставив где-то за его пределами все, кроме дикой, внезапной страсти. И страсть эта горела сильно, и наконец взорвалась в Михее оглушительно и больно.