Они просто нашли один конец. Видимо, это зацеп, соединяющий нить с черным прямоугольником. Нам повезло, что удалось его найти.

— Конечно! Теперь мы можем тащить ее за собой. Она не должна ни за что цепляться, она все разрежет!

— Куда мы летим, Луис?

— Обратно. К “Лгуну”.

— Разумеется. Нужно спасать Несса. А потом?

— Посмотрим.

Он оставил Говорящего на платформе, а сам пошел наверх, чтобы проверить, осталось ли еще хоть немного сверхтвердого пластика. Осталось. С его помощью они прикрепили конец нити к стене. Пластик затвердел, и кзин смог наконец покинуть свой пост на свежем воздухе.

Тилу, Искателя и Прилл они нашли в машинном отделении.

— Мы отправляемся в другую сторону, — сразу сказала Тила. — Эта женщина говорит, что может приблизиться к летающему замку. Можно попробовать залезть туда через разбитое окно.

— И что дальше? Вы погибнете, если вам не удастся сдвинуть его с места.

— Искатель говорит, что знает какой-то способ. Я уверена, что он справится.

Луис даже не пытался убеждать ее, предпочитая уйти с ее пути, как уступил бы дорогу атакующему бандерснатчу.

— Если будут какие-то сложности с запуском двигателей, просто нажимай первую попавшуюся кнопку, — посоветовал он.

— Запомню, — улыбнулась она и добавила серьезней. — Позаботьтесь о Нессе.

Когда через двадцать минут Искатель и Тила покидали “Невозможного”, обошлись без прощаний. Луис, хотя и мог много сказать, не произнес ни слова. Зачем объяснять ей, какой мощью она обладает? Пусть учится сама методом проб и ошибок, а ее счастье позаботится о том, чтобы с Тилой не случилось ничего плохого.

В течение нескольких следующих часов тело кукольника остывало все больше, пока наконец не стало холодным, как труп. Огоньки на комплекте первой помощи таинственно мигали. Вероятно, все процессы, идущие в его теле, были замедлены до минимума.

“Невозможный” двинулся в путь, таща за собой то натягивающуюся, то безвольно провисающую нить. Десятки, а потом и сотни зданий превратились в развалины, словно рассеченные огромным ножом, а прикрепленный к стене зацеп даже не дрогнул.

Город не мог исчезнуть за горизонтом, поскольку того попросту не было. Они видели его еще несколько дней, все более уменьшающийся, потом контуры стерлись расстоянием.