— Как же вы обходитесь?

— Что касается Кратова, то у него просто железная воля.

— Я не так много знаю о мужчинах, но мне кажется, что для этого железным должно быть другое.

Джемма показала, что именно.

— Как видишь, у меня — не из железа, — смиренно заметил Грант. — Во всяком случае, сейчас, в антракте. И воля у меня поплоше. Я ищу успокоения в холодном душе и фармакопее.

— Тебе проще, чем мне.

— Почему?

— После того, что произошло между мной и тобой, я уже не смогу любить своих подруг, как раньше. У меня такое ощущение, что я им изменила. И мне стыдно перед ними. Но — с тобой хорошо.

— Значит, не все еще потеряно, — улыбнулся Грант. — Но как же так? Скоро ты улетишь, и мы улетим, и долго не встретимся.

— Ну что ты, — возразила Джемма. — Скажешь тоже — долго! Мы вообще никогда больше не встретимся.

— Почему?! Я так не хочу.

— Ну, я ведь ни за какие коврижки не разменяю Звездный Патруль на розовых лялек, пока смогу летать. А ты ведь не станешь меня дожидаться сто лет.

Грант подумал.

— Верно, — сказал он. — Не стану. Вот только вернусь во Внешний мир и сразу перестану. А что бывает с теми из вас, кто нежданно-негаданно влюбится, я имею в виду — в мужчину, и захочет завести семью, детей?

— Не знаю. Я таких еще не встречала.

— Амазонки, — промолвил Грант с досадой. — Целый выводок реликтовых амазонок.

— Или первый зародыш грядущего. Разве плохо? Да ты и сам скоро меня забудешь. Нет, не скоро! — Джемма вдруг по-змеиному извернулась, крепко обхватив его за шею и приблизив свое лицо с расширившимися черными глазами. Ее упругая маленькая грудь ткнулась темно-коричневым соском ему в губы. Грант блаженно зажмурился и разомкнул уста. — Ты долго будешь вспоминать меня, будешь видеть меня во сне, будешь искать такую же, как я… До тех пор, пока не найдешь лучше меня. И однажды мы встретимся. Ты, седой патриарх в окружении десятков сопливых правнучат. И я, одинокая амазонка.

— Ты еще и колдунья, — поразился Грант.

И он снова принялся целовать ее.

«Уахх!» — тяжко вздохнула земля и расступилась перед ними.