— Для того я и хочу разыскать «Кратовский дольмен», — сказал Дилайт. — Я убежден, что самый поверхностный осмотр его поколебал бы вашу предубежденность.

— Опять интуиция? — язвительно спросил Биссонет, намекая на какой-то неведомый Кратову эпизод обсуждения.

— Конечно, был бы дольмен — многое разъяснилось бы, — согласился Вилга.

— Но только без мистики! — воскликнул Биссонет. — Без «третьей силы», без ЭМ-техники.

— Не знаю, как насчет «третьей силы», — ревниво сказал Аксютин. Однако умножать число сущностей сверх необходимого и впрямь ни к чему.

— Подите вы со своим Оккамом, — уныло сказал Элул. — Лично я исповедую иной принцип.

— Какой же? — полюбопытствовал Биссонет.

— Если тебя поразило громом — значит, ты грешен.

— Непонятно, — пожал плечами красавчик.

— Отнюдь, — сказал Аксютин, оживляясь. — Коли случилось чудо докажи, что его сотворил не Бог. Правильно, Хаим?

— Тоже мне чудо, — фыркнул Вилга. — Обычная феноменологическая статистика…

Накал в разговоре с какого-то момента резко пошел на убыль. Казалось, о Кратове позабыли. Он сидел молча, отгороженный ото всех стеной отчуждения. Словно его тут и не было… Грозовая туча, раздутая от скрытой угрозы, покружила над его головой и, не разродясь ни единой каплей, канула прочь. Хотя и во многом благодаря громоотводу, роль которого отчего-то взял на себя пасмурный Элул. И Кратов не понимал, был ли он за то ему признателен. Либо же, наоборот, предпочел бы принять грозу на себя.

Он чувствовал, что нельзя ему сидеть здесь вот так, в стороне, если он хочет, чтобы когда-нибудь эти люди приняли его в свой круг как равного. Чтобы перестали говорить о нем в третьем лице, а обращались напрямик — с добрыми ли речами, с дурными ли. И не таили бы за стылыми масками брезгливость и страх.

Кратов даже попытался сделать усилие, перебороть самого себя. Проломить-таки эту проклятую стену, за которой сейчас малодушно отсиживался. Он открыл рот, чтобы потребовать обещанного ему ответного слова. Но не сумел извлечь ни звука из перехваченной глотки.

— …А ложногриб ему отвечает: «Да нет, какой-то дурак научил!» заливаясь, рассказывал Аксютин.

По ту сторону стены отчуждения царило веселье.

4

4

— Зайдите ко мне, — сказал Хаим Элул, осторожно коснувшись коротким сильным пальцем переплетенных буквиц на кратовском свитере.

Кратов, погруженный в свои мысли, послушно двинулся за ним. Невнятно урча под нос игривый мотивчик, Элул проследовал в свою каюту, которую делил с командором миссии. Здесь оказалось чуточку просторнее, и даже были откидные диванчики для посетителей. Один из них был тут же предложен Кратову.