11

11

— Больно? — спросил Хаим, осторожно погружая пальцы в одеревеневшие мышцы кратовской спины.

— Нет, — сказал Кратов сквозь зубы. — Уже нет.

— Не надо вставать. Подождите, когда стимулятор подействует. Время пока терпит.

Кратов хотел было узнать, что же именно вынуждено терпеть время, но в этот момент стало по-настоящему больно. Не сдержавшись, он зашипел. Джед, черной горой громоздившийся в углу каюты, против воли скорчил зверскую рожу. Хаим немедленно убрал руку с его спины и присел рядышком, участливо и печально моргая.

Кратов лежал на животе, голый и слабый, как дитя, уткнув лицо в белоснежную, чистую подушку, о самом существовании которых он уже успел позабыть. Он отчетливо ощущал, как внутри него волнами распространяется воскрешающее тепло.

— Это и в самом деле Очищение? — спросил он глухо.

— В самом деле, — откликнулся откуда-то сбоку Биссонет. — Аафемт снова устали жить и вспоминать.

— Он меня не понял, — пробормотал Кратов.

— Кто — он?

— Мерцальник.

— Было бы странно!.. — начал возмущенно возвышать голос Биссонет. И тут же оборвал себя на полуслове.

— Что для них сделать… — проваливаясь в забытье, шептал Кратов. Они же как маньяки… каждый одержим одной мыслью… наобум, напролом, к единственной цели…

— Сейчас мы можем только одно: оставить их в покое, — сказал Элул, прикладывая к его шее очередную капсулу стимулятора. — Мы не понимаем их, а они — нас. Вдобавок, мы не понимаем и Мерцальников. Зато Аафемт и Мерцальники отлично уживаются. Глупо им мешать. И нелепо внушать свои представления о разумном, навязываться им на шею со своим, в общем-то, праздным любопытством. Каждый сам хозяин своей смерти.

— Возможно, Мерцальники тоже не в своем уме, — вставил Биссонет.

— Об Аксютине что-нибудь слышно? — вдруг встрепенулся Кратов, приподнимая голову над подушкой.

— Связи с базой нет, — кашлянув, промолвил Джед. — Мы накрыты непроницаемым колпаком. Очищение…

— Где Эл?

— За пультом.