— Потому, что я не убеждена в необходимости отказываться от какой-либо системы управления при первом же кризисе. На определенный период мы отдали предпочтение системе наследственного руководства. Мы, женщины, в общем не одобряем этих импульсивных опасных предприятий под началом таких авантюристов, как Ханстон, хотя и понимаем, что это кризис.

— Немало мужчин поплатятся своей жизнью, прежде чем это кончится, — серьезно сказал Молтби. — Надеюсь, среди них не будет твоего парня.

— Спасибо, — прошептала она уходя.

У гиброидов было девять безымянных планет, а на них девять тайных городов. Как и планеты, города также не имели названий, имен; о них говорили “the city” (“этот город”) с едва заметным ударением на артикль. Все они были расположены под землей: три — под большими бурными морями, два — под горными хребтами, четыре остальных — никто не знал где. Последнее подтверждала одна из поездок Молтби. Выходы на поверхность располагались далеко от городов, туннели, ведущие к ним, были настолько извилисты, что самые большие космические корабли вынуждены были двигаться по ним с минимальной скоростью.

Корабль, прибывший за Молтби, опоздал всего на десять минут. Большинство экипажа составляли женщины, но на борту было и несколько пожилых мужчин, включая троих из главных советников его отца.

Джонсон, Сондерз и Коллингз. Этот последний выступал от имени всех.

— Я не уверен, сэр, — сказал он, — стоит ли вам отправляться в этот город. Наблюдается некоторая враждебность, даже среди женщин. Они боятся за своих сыновей, мужей и любимых, но сохраняют им верность. Все действия Ханстона и компании покрыты завесой тайны. Мы понятия не имеем, что что-то происходит. Источники поступления информации в тайный город отсутствуют.

— Иного я не ожидал, — заговорил Молтби. — Я хотел бы выступить с речью, в которой бы обрисовал общее положение, как оно представляется мне.

Позднее, когда Молтби предстал перед аудиторией, аплодисментов не было. Двадцать тысяч человек в огромном зале слушали его в полной тишине, которая, казалось, даже усилилась, когда он начал описывать некоторые боевые возможности “Звездного роя”.

Когда он изложил общие принципы политики Империи Земли относительно затерянных колоний типа Пятидесяти Солнц, недовольство аудитории стало еще более очевидным, но он закончил с мрачной решимостью:

— Если гиброиды не придут к какому-то соглашению с Землей или не найдут способа нейтрализовать мощь Земли, тогда все прежние победы окажутся бесполезными, бессмысленными. Дело кончится поражением. У Пятидесяти Солнц нет сил для победы над одним боевым кораблем “Звездный рой”. Что же тогда говорить о всех других кораблях, которые Земля может прислать сюда в случае необходимости. Поэтому…