Отношение ко второй проблеме, связанной с событиями двухлетней давности, было совсем другим. Она относилась к нему непосредственно, и ее нельзя было отбросить в сторону, словно выдумку сумасшедшего.

Пендрейк взглянул на часы. Было десять минут первого. Он отодвинул блюдо с десертом и встал. Нужно немедленно расспросить Анреллу.

По дороге домой он почти ни о чем не думал. И только когда его автомобиль миновал массивные железные ворота и он увидел особняк, его осенила внезапная мысль. Этот дом стоял здесь и два года назад.

Его поместье было весьма дорогостоящим. Рядом с домом находились плавательный бассейн и прекрасно ухоженный сад. Насколько Пендрейк помнил, ему удалось приобрести его за девяносто тысяч долларов. Раньше он не задумывался, каким образом смог скопить деньги на столь роскошное жилье. Нужная сумма каким-то образом оказалась в его распоряжении.

Здание, казалось, вырастало из земли. Судя по всему, архитектор был верным последователем Френка Ллойда Райта. Высокие дымоходы, выдающиеся крылья, плавно сливающиеся с центральной частью строения, и множество подвальных окошек.

Решением финансовых вопросов семьи ведала Анрелла. Для этого она пользовалась их совместным банковским счетом. Между ними существовала договоренность, что свое свободное время Пендрейк может распределять между страстью к чтению, игрой в гольф, периодическими вылазками на охоту или рыбалку, а также полетами на личном электрическом самолете. Он не имел ни малейшего понятия о своем финансовом положении.

С особой остротой он осознал теперь всю странность сложившейся ситуации. Пендрейк припарковал машину и вошел в дом, размышляя: “Я вполне нормальный, преуспевающий бизнесмен, который столкнулся с чем-то, что не укладывается в обычную схему вещей. Я в своем уме. Если я попытаюсь разобраться в происходящем, то ничего не потеряю. У меня впереди еще целая жизнь”.

И не важно, убеждал он себя, узнает он что-нибудь или нет. Прошлое не играет никакой роли. Он может прожить оставшуюся жизнь и с не вполне удовлетворенным любопытством. “Где же Никсон, черт побери?” Он стоял в просторной прихожей, сжимая в руке шляпу, и ждал, когда откроется дверь и появится дворецкий.

Никто не появился. В огромном доме царила тишина. Он нажал кнопку и не получил ответа. Пендрейк швырнул шляпу на кресло, заглянул в безлюдную гостиную и направился на кухню.

— Сибил, — начал он раздраженным тоном, — я хотел бы… — Он замолчал. Его голос эхом разнесся по пустой кухне. Ни повара, ни двух хорошеньких кухарок не оказалось ни в кладовой, ни в чулане. Несколькими минутами позже, когда Пендрейк поднимался по главной лестнице, до его ушей донеслись перешептывающиеся голоса.