Он пошел дальше, сунув руки глубоко в карманы и закрыв глаза. Желание, сначала неясное, теперь оформилось окончательно. «Я доберусь до него в настоящем мире, — подумал он. — Не только здесь, но и там, где об этом напишут в газетах. Не ради себя, не ради того, чтобы спасти Наборы П. П.» и торговлю Кэн–Ди, но…» Он знал, ради чего. Ради всего человечества. Поскольку Палмер Элдрич — пришелец, захватчик, и мы все так кончим, в мире мертвых предметов, которые являются не чем иным, как случайно выбранными фрагментами целого. Вот оно, «перевоплощение», обещанное Хепберн–Гилберту.

Какое–то время он бродил вокруг, постепенно возвращаясь к чемоданчику, который был доктором Смайлом.

Кто–то склонился над чемоданчиком. Человек или почти человек.

Увидев Лео, существо резко выпрямилось. Захваченное врасплох, оно уставилось на него, блеснув лысиной, потом подпрыгнуло и бросилось прочь. Прочь.

Глядя вслед убегающему существу, Лео подумал, что кусочки головоломки, наконец, сложились вместе. Палмер Элдрич населил свой мир такими созданиями. Он все еще был с ними сильно связан, даже теперь, по возвращении в родную систему. То, что появилось сейчас, позволило заглянуть в самые глубокие уголки души Элдрича, который мог и не отдавать себе отчета в том, что населил воображаемый мир проксами, присутствие которых могло оказаться неожиданностью и для него.

Разве что это действительно была система Проксимы. Возможно, стоило пойти следом за тем проксом. Лео так и сделал. Он шел, казалось, много часов, но никого не заметил; травянистая равнина была пуста до самого горизонта. Наконец он увидел впереди какой–то предмет. Он поспешил к нему и вдруг оказался перед стоящим кораблем. Лео остановился, удивленно разглядывая его. Это наверняка был не земной корабль, но и не корабль проксов.

Он просто не принадлежал ни к одной из двух систем. Точно так же, как и два лежащих рядом с ним существа не являлись ни землянами, ни проксами; Лео никогда таких прежде не видел. Высокие, худые, с тонкими конечностями и гротескными яйцевидными головами, которые даже с этого расстояния казались удивительно хрупкими. Высокоразвитая раса, оценил Лео, однако родственная землянам, — они больше напоминали людей, чем проксов.

Он подошел к ним, подняв руку в приветственном жесте. Одно из двух существ повернулось в его сторону. Заметив его, оно разинуло рот и толкнуло локтем товарища. Оба вытаращили глаза. Наконец первый сказал:

— Боже мой, Алек, это одна из древних форм. Ну, знаешь, недочеловек.

— Да, — согласился второй.

— Подождите, — сказал Лео. — Вы говорите на земном языке, на английском двадцать первого века — значит, вы должны были уже раньше видеть землянина.