Стараясь не наступать ни на какие трещины в асфальте, он практически свел на нет, пока хотя бы до поры до времени, последние следы того мерзкого запаха, которые оставались даже во время его бодрствования. Мне, похоже, становится лучше, решил он. Я отыскал временный ритуал очищения или по меньшей мере уменьшения этого моего навязчивого телесного запаха…

Каким образом теперь я смогу играть на фортепиано? — спросил он сам себя. Это, очевидно, означает конец коей карьеры.

И тогда он вдруг вспомнил — Меррилл Джадд, химикал из «АГ Хемие».

Предполагалось, что Джадд должен помочь мне, вспомнил он. Я почти совсем забыл об этом, разволновавшись в связи с тем, что стал невидимым.

Я могу отправиться в «АГ Хемие» взяв роботакси.

Он подал знак первому из проносившихся мимо такси, но оно, похоже, его не заметило. Он разгневанно посмотрел ему вслед. Я надеялся, что меня все еще могут видеть чисто электронные сканирующие устройства. Однако, очевидно, я уже и для них невидим, отметил он.

Дойду ли я пешком до филиала «АГ Хемие»? — засомневался он. Похоже на то, что много мне не дано. Потому что, разумеется, я не должен пользоваться обычным транспортом, это могло бы вызвать нежелательные инциденты.

Я не такая уж легкая задача для Джадда, понял он. Ведь химик должен не только устранить этот невротический телесный запах, но и сделать меня снова видимым. При мысли об этом Конгросян снова пал духом. Им не удастся этого сделать, решил он. Надежды никакой. Мне нужно только не оставлять свои попытки возродиться заново. Когда я встречусь с Джаддом, постараюсь выяснить, что может сделать для меня «АГ Хемие» в этом отношении. Ведь после Карпа они располагают наибольшим могуществом в сфере экономики на территории СШЕА. «АГ Хемие» слишком уж гордится достижениями своей химиотерапии; посмотрим, есть ли у них средство, которое способствует воскресению.

Вот так он и шел, занятый своими мыслями и тщательно избегая щелей в асфальте, и вдруг как–то сразу и неожиданно осознал, что нечто лежит на его пути. Какое–то животное — плоское, похожее на большое круглое блюдо, оранжевое, с черными пятнами, размахивавшее своими антеннами. И в то же самое мгновение странная мысль сформировалась в его сознании.

«Воскресение… да, новая жизнь. Начать с нуля, на другой планете… На Марсе!»

Конгросян остановился и произнес:

— Ты права.

Это была папоола. Это она расположилась на тротуаре прямо перед ним.

Он поднял взор, осмотрелся и, конечно же, увидел стоянку Луни Люка, на которой под лучами солнца ярко поблескивали хромированные корпусы марсолетов. В самом центре стоянки размещалось небольшое зданьице конторы, где сидел заведующий, и Конгросян шаг за шагом направился к этому зданию.