И Гай Ацилий Курион, живорожденный патриций, сенатор, дважды избранный курульным эдилом, а ныне — осужденный преступник и будущий мятежник, поднял голову и спросил так просто и почти небрежно, словно речь шла о совместной прогулке в сектор рекреации:

— Ты со мной?

«Так вот ты какая, агитация!» — мысленно рассмеялся Квинт Марций. В основном, над собой посмеялся, над тем человеком, которым он был еще совсем недавно. Над сдержанным Марцием, который буквально озверел от невозможности стать пилотом и управлять прекрасной «Аквилой». Над безумцем, рискнувшим и биремой, и командой, ради единственного шанса положить ладонь на панель нейроинтерфейса. Не знал в тот миг префект Аквилин, что человек, осуществивший желаемое, уже никогда не станет прежним, не удовлетворится одним глоточком. Ему теперь всё подавай, на меньшее не согласен, нет!

— Мечтать полезно, Гай Ацилий. И я с тобой. Я, знаешь ли, не готов расстаться со своей мечтой.

Не просто «не готов», Квинт Марций мог теперь запросто убить того, кто попытается её, мечту, отобрать. А ведь попытаются, обязательно, непременно попробуют. С Луцием Антонием в первых рядах. А еще немаловажную роль сыграло то, что Гай Ацилий преобразился в борца за… хм… дружелюбие системы не сейчас, не тогда, когда претерпев от системы, осознал всё её… недружелюбие. За таким человеком Квинт никогда бы не пошел. Но сидя в Сенате, сложно понять, в чем нуждаются какие-то Марции и Кассии. Не видать с поверхности Лация черных глаз Кассии Фортунаты. Но увидел же, догадался, понял!

— Отлично! — рассмеялся Ацилий и протянул ему руку для пожатия. — Я потихоньку обрастаю штабом. Претор астралис — Ливия, знаменосец — Кассия, а теперь еще и легат. Поздравляю со вступлением в элитный клуб настоящих мятежников, Квинт Марций.

Новоиспеченный легат, не долго думая, крепко сжал патрициево запястье в знак согласия. А что тут думать? Действовать надо!

Ливия, естественно, выбрала именно этот момент, чтобы вернуться практически под ручку с Кассией. Удовлетворенно окинув взглядом всю компанию, не исключая и довольного сцинка, она отметила, не скрывая облегчения:

- Значит, договорились. Идем, Квинт Марций. У нас не так много времени на подготовку, а сделать нужно многое. И в первую очередь — придумать, как обезвредить Луция Антония, будь он неладен.

Решительный же настрой Ливии пониманию Квинтом Марцием не поддавался. В любом случае — спасут ли они Ацилия или окажутся на скамье подсудимых — наварх теряла всё. У Ливии и так, собственно, не было проблем. Она летала, она находилась на своем месте, она пользовалась заслуженным уважением и получала от жизни максимум радости и удовольствия. И у неё была «Аквила». Но спросить напрямую: что заставило тебя, Ливия Терция, воспылать сочувствием к преступным нуждам неправильного Марция, он не мог решиться. Это все равно, что Фиделиса вопрошать, что двигает им, безжалостно когтящим префектовы калиги. Не ответит ведь.