А затем загрохотала дверь. Появились несколько гвардейцев, и они направились прямиком к Шеридану.

— Нет! — закричала Деленн.

Гвардейцы подхватили Шеридана под руки, лишив его всякой надежды на возможность вырваться. Они назвали его имя, и он отозвался, успев еще крикнуть, когда его выволакивали из комнаты…

— Нет, Деленн! Не дай им увидеть нашу слабость!

Дверь осталась открытой. Буквально на одно мгновение Деленн подумала, уж не могли ли они просто прозевать тот факт, что она осталась в камере. Или просто в своей самоуверенности даже и не подумали, будто она может воспользоваться открытой дверью, чтобы вырваться из темницы.

Но сколь быстро родились у нее эти надежды, столь же быстро они и погасли, когда она услышала приближающиеся к двери шаги. А затем Деленн в страхе отступила на шаг назад, когда в дверях возникла фигура в ослепительно белом одеянии. Из-за этого вошедший выглядел почти что посланцем небес.

— Привет, Деленн, — сказал он. Затем повернулся к гвардейцам, возникшим в дверях, и жестом велел им выйти и закрыть дверь камеры.

— Ваше Величество, вы уверены? — спросил один из гвардейцев.

— Нет. Но одно из преимуществ, которые присущи посту императора, заключается в том, что люди должны подчиняться твоим приказам, даже если никакой уверенности в их разумности нет. Так что исполняйте.

Дверь закрылась, и Лондо повернулся к Деленн.

— Я решил, что мы сможем поговорить более свободно, если останемся наедине. Так что, — он развел руками, — давай поговорим.

* * *

Г’Кар услышал шум в дверях и поднялся. Он был уверен, что настало время этого. И настраивался на то, чтобы попытаться бежать, хотя и прекрасно понимал всю безнадежность такой попытки. Когда бы ни входили они в его камеру, они делали это с максимальной предосторожностью, с парализаторами и другими подобными устройствами, способными обезвредить сразу дюжину Нарнов. Но сегодня ему придется показать свою силу в неравном поединке, потому что в глубине сердца он знал — иной возможности больше уже не представится.

Но затем дверь всего лишь слегка приоткрылась, и вместо того, чтобы утаскивать Г’Кара куда-нибудь, к нему в камеру впихнули еще кого-то. Вновь прибывший запнулся обо что-то и упал, дверь за ним с шумом захлопнулась.

Г’Кар покосился на него одним глазом. В камеру сквозь окошко в двери проникал лишь очень слабый луч света. Снаружи слышался все более громкий шум разгоряченной толпы, то и дело взрывавшейся оглушительными криками, похоже, лишь с тем, чтобы минуту спустя взреветь еще громче. А затем его новый сокамерник поднялся, на мгновение замешкавшись, чтобы приосаниться и выяснить, кто еще находится с ним в этой тьме.