Глаза в глаза.

Слезою по щеке:

- Мне страшно, - шепотом, можно было и молчать, но хотелось так же как и звездам, - мне очень страшно. Я вдруг подумала... а что если бы на «Девастаторе» не было бы тебя? Что, если на «Тантиве» была не я? Что? Мы снова разминулись бы? Каждый день проходили мимо друг друга, глядя в пол. Были бы врагами?

- Мы были бы врагами, - подтвердил Вейдер.

- И потеряли бы, всё потеряли бы. И в первую очередь самих себя.

Собеседник молчал. Зачем говорить? Все понятно без слов.

Но ей требовались слова, нужно было говорить, выплеснуть из себя то, что копилось очень давно. С тех пор, как она перестала петь и видеть цветные сны. Копилось, отрицалось и ложилось грузом на душу. Странно: раньше она и не понимала, какая это тяжесть. Воистину, все познается в сравнении.

- Маленькая случайность: один поворот и лавиной - всё остальное. Каково это ощущать себя песчинкой в огромном потоке? Страшно. Очень страшно. Случайность...

- Я не верю в случайности.

Отринуть прочь все страхи. И с надеждой спросить:

- Ты можешь управлять ими?

Не вынести сияющей зелени. Языков пламени, скачущих маленьких огоньков. Надежды и веры. Отвести взгляд: отвык смотреть так долго, так пристально. Да и необходимости не было. Давно: так давно. Затем взглянуть снова, чтобы ответить.

- Жить в предсказуемом мире - неинтересно.

Неловкость. На один миг. Поэтому - нелепый вопрос, сбиваясь вновь на «вы»:

- Вам не вредно так долго, без шлема?..

- Мне - нет. А вот вам...

- Неужели повредит?

- Не повредит. Но зачем лишний раз травиться химией, даже если она для кого-то является лекарством? Вы здоровы.

- Что безвредно для вас - безвредно и для меня! - с вызовом произнесла Мон. Но в голосе сквозила обида. А глаза потемнели.

Он смотрел в них и видел тоненькую девочку с длинными волосами, настолько рыжими, что казалось, будто их охватил огонь.