— С тех пор как я открыл заклинание уничтожения, это стало их главной темой для беспокойства.

— Могу я тебя спросить просто как человек?

— Но ты — не человек. Человек — лишь часть того, кто ты есть.

— Тогда, как техномаг. Техномаг, который считает себя твоим другом.

Гален кивнул.

— Я останусь, буду помогать техномагам и буду наблюдать. Но если Тени когда-либо вернутся или другие попытаются использовать их технологии, то я улечу отсюда и остановлю их.

— А если Круг откажется отпустить тебя?

— Когда я захочу улететь, — ответил Гален, — никто здесь не сможет меня остановить.

— Ты завел опасный разговор, — заметил Фед.

— Опасно разговаривать с другом, или с членом Круга?

— С другом.

Херазад назвала его предателем, и, возможно, она была права. Элрик однажды спрашивал его, кто он: техномаг или предатель; тот, кто убивает, или тот, кто творит благо; тот, кто себя контролирует, или тот, кто сдался хаосу; тот, кто несет тьму, или тот, кто несет свет? Гален верил, что стал всем этим сразу.

Гален уселся в единственное кресло, стоявшее посередине комнаты.

— Оптима просила передать, чтобы после заседания Круга ты как можно быстрее присоединился к ней.

Фед пошел к выходу. В дверях он заколебался:

— Ты сказал, что Вселенная хочет понять. Понять что?

— Именно это, — ответил Гален. — Кто. Что. Почему. Самое важное, почему.

Фед тяжело вздохнул.

— Ладно. На сегодня с меня достаточно ответственности. Пора праздновать. Думаю, тебя приглашать — дохлый номер?

— Я уже праздную. По-своему.